Уши охранника
наливаются краской. Курьер с пунцовыми щеками принимает от меня щедрые чаевые и
юркнув мимо Олега, бегом двигается к воротам.
— Анна Вадимовна, это
лишнее, — цедит сквозь зубы моя нянька.
— Вот и я так думаю.
Кстати, Олег, а мое наказание позволяет мне привести в дом новую подругу? Ты ее
видел сегодня. Милая такая, в очках.
— Я уточню у вашего
отца.
— Окей. Поможешь
донести до комнаты? — киваю на свалку из пакетов на полу.
— Конечно, — собирает
все.
Из одного из них и
правда выпадают трусы с ежиками. Я не врала. Вообще это, как его? А вспомнила,
моветон! Проще недоговорить или чуть перефразировать, чем потом вспоминать, где
ты облажался.
Олежа, тихо матерясь,
быстро поднимает мое нижнее белье с биркой очень крутого бутика, нервно
запихивает его в пакет и несет покупки наверх. Ставит на пол у стены в моей
комнате и еще раз с облегчением выдохнув, уходит. Очень быстро уходит. Смешной.
Пока я разбираю вещи,
меряю особо понравившиеся мне штанишки или футболку, в коридоре появляется
жизнь. Слышны голоса сестры и мачехи. В предвкушении концерта, подхожу ближе к
двери и тихонечко считаю:
— Раз, два, три, чет…
— АНЯ!!!
Анна
Ви фурией влетает в
мою комнату и напарывается на довольную улыбку. Замирает с открытым ртом и
искаженной в ярости гримасой на идеально сделанном лице.
— Ну, — помогаю ей
очнутся. — Чего орала то? Я тут и все прекрасно слышу, — сложив руки на груди,
рассматриваю мачеху.
— Что ты наделала? Ты
знаешь, сколько все это стоит? Ты понимаешь, что такие платья я больше не
достану, они были в единственном экземпляре?! — переходит на ультразвук. От ее
визга ушам становится больно. — Ты испоганила все мои сумки!
— То есть сделала
ровно тоже самое, что ты сотворила с моей одеждой. Вломилась в мою комнату,
набила мой шкаф непонятными тряпками. Вот теперь сама их и носи.
— А я говорила
Вадику, что ты не оценишь. Неблагодарная, избалованная соплячка! Лондон ей не
нравится! Новый гардероб от лучшего дизайнера столицы не подходит! Тебя не в
Лондонский университет, тебя в интернат надо! Для трудных подростков. Пусть
тебе там мозги вправляют.
— А без тебя плачет
половина публичных домов Рязани, но я же молчу, — меня бьет от нервной дрожи,
но я стараюсь держать лицо и впиваюсь ногтями в кожу ладоней, чтобы не сделать
то же самое с лицом мачехи.