Я усаживаюсь на тренажер и начинаю активно работать руками. В ушах гремит музыка – это помогает мозгу отдохнуть и не думать о рабочих вопросах.
Но только я вхожу во вкус, как передо мной вырастает гора в виде накаченного парня. Довольно лыбиться, изучая меня сверху с прищуром загадочных глаз, только он так смотрит… Артур!
— Ты? Что ты здесь делаешь? – прекращаю работу и высовываю наушники из ушей.
Звучит как резкая претензия, но для меня это слишком неожиданно и провоцирует много вопросов. Куда не сунься – везде он! Дома, на работе, в тренажерке… По-моему, это уже слишком!
— И вам добрый вечер, Любовь Сергеевна! Качаетесь?
Да он издевается! Наглая ухмылка портит его красивые черты лица и напрашивается на леща. Видит Бог, сдерживаюсь, как могу. Сам будет виноват.
— Ты что преследуешь меня? – наезжаю на Артура.
— Я хожу сюда регулярно в течение этого года, так что… Скорее вы преследуете меня, ведь раньше я здесь вас не видел.
— Что? – оскорбляюсь от его абсурдных слов и машу на него рукой. – Вот идите и качайтесь на здоровье, нечего у меня над душой стоять!
С этими словами, игнорируя взоры надсмотрщика, продолжаю «насиловать» тренажер. Почему насиловать? Потому что такое определение моим стараниям дал гуру тренировок – Артур Орлов.
— Ну хватит… – накрывает ладонью лицо он, морщась. – Вы так себе только навредите, а не поможете.
— А вам-то какое дело? – фыркаю, продолжая старательно «как могу» выполнять упражнение. – Хочу наврежу, хочу – нет.
— Ну как же… Здоровье будущей тещи, что может быть важнее?
— Ха-ха-ха, – сверкаю глазами. – Через мой труп ты станешь мужем Алисы.
— Да к чему такие жертвы? – смеется он. – Я всего лишь хотел помочь.
— Что-то мало верится.
Артур берет паузу и начинает пялиться на то, как я «качаю грудь». Недовольно встряхивает головой.
— Плечи подберите и поясницу плотно к скамье прижмите, – коротко бросает ремарку учительским тоном.
— Для чего это?
— Чтобы был полезный эффект, а не наоборот. А думаю, глядя на меня, – намекает на свою прокаченную фигуру. – Можно довериться этому совету.
— Вы ошибаетесь. Никакого доверия.
Я упрямлюсь, но глаза сами скользят по его практически идеальному телу. Представляя его только в деловом костюме, очень непривычно видеть его в таком одеянии, которое светит всеми достоинствами тела.