* Градусы Фаренгейта. Примерно 38 и 34 по Цельсию
соответственно.
«Ой, худо мне придется», - подумал Причер, а вслух бодро
рявкнул:
- Есть явиться на зачет в двенадцать-ноль понедельника, господин
полковник, сэр!
- Между нами, капитан. Только не подумайте, что я выдумал этот
зачет, потому что мне вожжа под хвост попала. Или, допустим, меня
очень волнует реакция генерала М.Дж.Причера, если он увидит вас уже
без обеих ног... Ерунда. Просто когда в очередной раз попрёт...
Разведке туго приходится без тактического координатора, Причер.
Иногда из-за его отсутствия гибнут хорошие парни. А в штате таковой
не обозначен. Так что на зачете я вам ни малейшей оплошности не
спущу. Облажаетесь - милости просим в священники. В попы армейские
обыкновенные. Проявите знание предмета - станете у нас местным
рыцарем-храмовником. Интересует?
- Я прямо не знаю, как и благодарить вас, сэр. Такое доверие...
Постараюсь оправдать, сэр, - бормотал Причер, донельзя смущенный.
Нынче утром его смущали все, кому не лень. - Простите, а что значит
– «когда попрёт», сэр?
- Когда попрёт? Не хочу портить вам удовольствие - сами увидите.
Это будет очень хорошо видно, Причер. Это невозможно не заметить -
когда оно попрёт. Честное слово, мало вам не покажется. И вообще,
допивайте свой кофе и отправляйтесь принимать храм. Надеюсь, там
все на месте. Если что, вызывайте тыл - помогут... - полковник,
кряхтя, поднялся из-за стола, и Причер, который поспешно вскочил,
увидел у него на левом бедре кобуру с тяжеленным штурмовым
бластером. Тут до капеллана дошло: такие же мощные агрегаты были у
всех майоров. За завтраком. В столовой. У всех. Причер это заметил
еще когда начальники служб выходили на улицу, но, видимо, пять лет
с белым воротничком притупили его чувство опасности. А вот теперь
капеллану стало малость не по себе.
«Будем надеяться, что «оно» не попрёт сегодня, - подумал Причер.
- Кажется, сегодня я еще не совсем готов к тому, чтобы пёрло и
лезло. Интересно, а я вообще готов? Принципиально? В паладины, в
крестоносцы, чтобы в одной руке Книга, а в другой меч... Мне это
надо?»
И вдруг с легким благоговейным ужасом почувствовал - не
надо.
Все еще очень хочется, но уже совершенно не надо.
Бригадный храм оказался в превосходном состоянии, как новенький:
камуфлированная железобетонная коробка снаружи - и очень даже
приличная церковь внутри. На одной из скамеек дрых тыловой сержант.
Причер тихонько к нему подкрался, набрал полную грудь воздуха и
рявкнул у безобразника над ухом: «Со святыми упо-кой! Раз-два!»
Сержант мешком грохнулся на пол и изобразил позу «вспышка спереди»:
тело в струнку, пятки развернуты, нос в ладони. Наверное ему
приснилась ядерная бомбардировка. «Крыса тыловая, - констатировал
Причер с глубоким удовлетворением. - А ну, джамп!» Тыловая крыса на
удивление резво прыгнула вверх прямо из положения лежа, проорала в
воздухе «двадцать один, двадцать два...» и на счет «двадцать три»
выдала четкое и красивое приземление, хоть сейчас вдевай крысу в
парашют - и за борт. «Здрасте, пожалуйста! - удивился Причер. - А я
ведь тебя не узнал...» Сержант десять лет назад служил у Причера
механиком-водителем командирского транспортера. Капитану с
сержантами особо цацкаться не позволял устав, но капеллану было на
это глубоко наплевать: Причер сгреб боевого товарища в охапку и
чуть на радостях не задушил. «Что же ты, негодяй? Десантник - и в
каптерщики подался?» - «А я теперь ограниченно годный, сэр.
Компрессионка у меня...» - «Зачем тогда прыгал?» - «Соскучился...»
- «Ладно, признавайся, все здесь разворовали, или хоть что-то
осталось?» - «Да что вы, сэр! Полный комплект. Тут и украсть-то
нечего…»