- Кстати, я хотел спросить, - перехватил инициативу Причер. -
Если Кронштейн психиатр, то почему всего лишь старшина? Он не может
быть по званию ниже лейтенанта. Его, что, разжаловали?
- Да никакой он не старшина, - усмехнулся полковник.
- Я и говорю - клоун, - удрученно вздохнул Виллис и налил себе
молока.
- Перестаньте, Виллис. Мы все отлично знаем Эйба Кронштейна. То,
что «Тревога» до сих пор не сошла с ума оптом и в розницу,
исключительно его заслуга. Ну почему ему нельзя позволить себе
маленькую вольность - одолжить у старшины китель и закатиться в
сержантский бар? Может, это вы ему надоели. Созерцать вашу постную
физиономию по вечерам отнюдь не большое удовольствие. А вот насчет
ситуации вокруг публичного дома вы правильно заметили. Такие
выходки уже смахивают на подрыв боеготовности. Кстати, мне пришел
запрос из Службы поддержки - волнуются, отчего доходы упали.
Признаться, я оказался в легком замешательстве. Не докладывать же
им, какой у нас бардак насчет борделя приключился... Святой отец, -
полковник обернулся к Причеру, - вы эту проблему возьмите на
заметку, а? Может, повлияете как-нибудь на людей. Пока Служба
поддержки не вспомнила, что вы здесь ее старший по званию и не
додумалась поручить вам разбирательство официально.
Причер кивнул.
- Случай не психиатрический, - обнадежил его Кэссиди. - Парни
всего лишь валяют дурака. Я знаю, кто у них зачинщиком. Один из
моих деятелей, который сейчас лежит в санчасти. У него деньги
кончились, до получки далеко, а в долг просить гордость не
позволяет. Ну, он и выдумал акцию протеста.
- Вы меня так утешаете, будто я в этой истории главный
пострадавший, - заметил Причер. - Честное слово, хоть я и прохожу с
девицами по одному ведомству, но тут мои взгляды с руководством
Службы поддержки расходятся.
- Ах, ну да! - вспомнил Кэссиди. - Как же, как же. «Гусары денег
не берут» и все такое прочее. Слыхали.
- «Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится
одно тело с нею? Ибо сказано: два будут одна плоть», - обрадовал
публику цитатой капеллан.
Некоторые из сидящих за столом заметно передернулись.
- Я всегда относился к борделям как к необходимому злу, и не
более того, - сказал Причер твердо. - Даже не потому, что покупать
чужую плоть в принципе грешно. И не в том дело, что я уже пять лет
как священник. Вы мою человеческую точку зрения поймите. Неприятно
мне платить за секс, и все тут. Чересчур горькая точка в конце
удовольствия. Все равно что напиваться с единственной целью -
помучиться от похмелья. Только при грамотном обращении с алкоголем
можно неделями ходить в состоянии легкой эйфории. А грамотное
обращение с блудницей приведет лишь к тому, что она в тебя влюбится
и однажды скажет, мол, плата ее унижает. Ты вытащишь ее из борделя,
повесишь себе на шею... С таким же успехом можно было найти обычную
женщину, и с самого начала не платить.