- Что это? – насторожившись, Готрис поднял
голову.
Со стороны Драконьей поляны доносились
звуки, похожие на крики перелетных птиц. Прикрыв глаза от солнца, я смотрела,
как в воздух поднялись сначала взрослые драконы, потом молодые. Сбившись в
плотную кучу, затем они выстроились широким клином. Взрослые окружили их
кольцом, и матерый вожак повел стаю к северу.
- Драконы, - вздохнула я. – Летят в горную
долину. Вот и зима пришла.
Готрис повернул голову в ту сторону, где
таял в небе драконий клин, словно провожая их взглядом.
- Почему мне нельзя?
- Потому что ты живешь дома. С нами, - горло
сжало, и я с трудом проглотила тугой комок. – Со мной. А у них никого нет. А ты
бы хотел? С ними?
- Не знаю, - не сразу ответил он. – Но
хорошо, что с тобой. Хорошо, когда кто-то есть.
- Хочешь еще полетать? – я проглотила
непрошеные слезы. – Может, уже завтра выпадет снег, станет холодно.
- Устал, - пожаловался Готрис. – Крылья.
- Тогда пойдем домой.
Усталости его хватило ровно до первых улиц,
где ему снова захотелось лететь. Тут уж мне пришлось строго следить, чтобы он
не поднимался выше вторых этажей и держался ровно посередине улицы. Теперь я
уже не волновалась, что Готрис не научится. Больше беспокоило, как бы он не
начал удирать полетать без присмотра.
- Дана! – услышала я, закрывая калитку.
На ограде между участками, там, где мы
нередко проводили время вдвоем, сидел, дожидаясь меня, Циприан.
Я и раньше замечала: Готрис его не то чтобы
недолюбливает, но и дружелюбия особого не выказывает. Разумеется, я была для
него главной, но к маме он тоже охотно ластился, а Лаймона и отца воспринимал
одинаково приветливо. Зато на Циприана почти никак не реагировал. Если тот,
заходя к нам, пытался его погладить, Готрис молча терпел, если спрашивал о
чем-то – коротко отвечал, но не более того.
Меня это, конечно, не радовало. Хотелось,
чтобы Циприан ему нравился, но разве могла я как-то на это повлиять? Оставалось
лишь надеяться, что со временем Готрис привыкнет к нему. Особенно, если… Тут
мне даже довести мысль до конца было страшно, и я коротко обрывала ее: если
вдруг мы будем жить вместе. Можно подумать, мне кто-то что-то предлагал!
Сейчас, едва услышав голос Циприана, Готрис
повернулся направился к дому.
- Лаймон, скажи маме, пусть вытрет ему лапы,
- крикнула я брату, который возился во дворе с какими-то палочками, и, когда
тот убежал, подошла к забору.