— Разодетые куклы, — презрительно
отозвался он о «спутницах на вечер». — Даже у эти профурсеток
самомнение до небес. Женщины — вообще зло, а вы мне кажетесь такой
милой и доброй.
Такого поворота я не ожидала и
растерялась. Мужчина тем временем ловко вручил мне целых три
банкноты и сказал нечто, что заставило меня передумать.
— Вы так похожи на мою старшую дочь,
Даниэла! Жена разругалась со мной и увезла детей в поместье, а я
никак не могу покинуть столицу, чтобы поехать за ними. У меня здесь
дела, бизнес, который загнётся без постоянного участия.
Не знаю, почему, но я сразу и
безоговорочно поверила мужчине. Что-то было в его облике такое, что
говорило мне — он искренне хочет просто поговорить! Ему
действительно одиноко.
— Как зовут вашу дочь? — с улыбкой
спросила я, опускаясь на соседний стул.
— Розмари, — печально произнёс
мужчина. — Она хочет учиться в Королевском институте, чтобы
помогать мне с бизнесом, а мать хочет выдать её замуж. Увезла в
поместье знакомить с женихом. Я против! Подумаешь, какой-то мелкий
аристократишка из захолустного рода. На кой риштах сдалась ей эта
фамилия с приставкой «ван»? Ладно бы «дер» — ещё можно подумать. А
я точно знаю, что этот скользкий тип ван Шанн хочет только
приданного! Он вовсе не любит мою Розмари.
Мужчина закрыл лицо ладонями, и я
испугалась, что он сейчас заплачет.
— Ну, вы же — отец и глава семейства!
Вполне можете повлиять на свою супругу.
— Эх, милая Даниэла. В браке дело
такое... если хочешь быть счастливым браке, никогда не будешь
правым.
— Понимаю, — сочувственно произнесла
я. — Но ведь речь не только о вашем счастье, но и счастье вашей
дочери. На кого ей рассчитывать, кроме вас?!
— Вы правы! Завтра же поеду и отменю
помолвку! Дочь важнее бизнеса! — Мужчина даже просиял на мгновение,
а потом вдруг взглянул на меня проницательно и сказал: — Ваш отец,
видимо, тоже боится бороться за вас. Иначе не позволил бы вам
работать в подобном месте.
— У меня нет отца, милорд, —
улыбнулась я с грустью.
— А мать куда смотрит?
— И матери нет. У меня был опекун,
которого я не видела ни разу в жизни, но который платил за моё
обучение в пансионе, а затем и в академии. Теперь и его нет.
— И вам нужно зарабатывать самой, —
догадался он.
— Именно так.
— Знаете, что! Я дам вам свой
адрес.
Мужчина сунул руку за лацкан сюртука
и извлёк оттуда прямоугольную карточку. На плотной, дорогой бумаге
значилось имя — Раймон Жожи — и адрес.