Я вышла из-за стола и направилась к
двери, но успела сделать только пару шагов, когда услышала
вслед:
- Потому что они, в отличие от тебя,
не позорят семью! Даже, когда ты выйдешь замуж за виконта Литла, и
они, наконец, смогут появляться в свете, им трудно будет найти
хорошую партию, и все из-за твоего уродства!
Я развернулась и, усмехнувшись,
ответила:
- Ты уверена, что сейчас говоришь обо
мне, а не о моем брате? Ведь, любому ясно, что у нас с ним общая
беда. Но ты настолько погрязла в своем бессмысленном озлоблении,
что даже не замечаешь, как оскорбляешь собственного сына!
- Нет! – в испуге воскликнула мачеха.
– Я говорила только о твоем уродстве!
- Сибилла! – соизволил, наконец,
рявкнуть папенька.
Та тут же умолкла, а он разгневанно
продолжил, обращаясь уже ко мне:
- Оливия! Через полчаса жду тебя в
своем кабинете!
- Всенепременно! – ответила я,
усмехнувшись, даже не пытаясь изобразить покорность и послушание,
и, поймав взгляд карих рассерженных глаз, четко проговорила:
- Через час. Мне необходимо
позавтракать.
- Хорошо, через час, - уже спокойнее
сказал отец после небольшой заминки, задумчиво разглядывая
меня.
- И еще, могу ли я от твоего имени
заявить, что игнорирование прислугой моих, то есть, твоей дочери,
распоряжений будет рассматриваться как невыполнение твоих, то есть
хозяина и моего отца, приказов, начиная с этой минуты?
Лицо отца немного вытянулось от
удивления, теперь он, подавшись вперед, впился в меня взглядом,
будто не узнавая, я же, изогнув бровь, насмешливо смотрела на него,
ожидая ответа. Мачеха с сестрами, приоткрыв рты, бессмысленно
переводили взгляды с него на меня и обратно, то ли не веря в
услышанное, то ли не понимая.
- Так каков будет твой положительный
ответ, отец? – через минуту спросила я, продолжая улыбаться.
Для окружающих его реакция была
ошеломительной: сначала засверкали его глаза, а губы растянулись в
улыбке, потом он все же не выдержал и, запрокинув назад голову,
захохотал громко, от души. Слуги замерли, Сибилла, прижав руки к
груди, в ужасе смотрела на мужа, а мои сводные сестры встревоженно
таращились на мать. Любопытна была реакция Кайла: он восторженно
взирал на отца, можно было спокойно биться об заклад, что таким
родителя он видел впервые.
Наконец, отец замолчал, взгляд его
потеплел и он, обратившись ко мне, негромко спросил: