Монах хлопнул себя по лбу так звонко, что даже я поморщился от
громкого звука. После этого Еврипию пришлось какое-то время
посидеть с закрытыми глазами, приходя в себя. Но после взгляд его
стал не таким замутненным.
— Ты ещё с хранителями связался? Меня не было всего два дня!
Два, Илья! Ты не мог просто сидеть на жопе ровно всего два дня?
— Не мог, — хмуро ответил я. — Так может или нет?
Нечего было сматываться, не предупреждая. Не его это дело
вообще, но грубить мужику сейчас означало заткнуть, а мне нужна
была информация.
— Я не знаю, — тоже помрачнел Еврипий. — Я не хранитель, а эти
ребята свои тайны беречь умеют. У магистра и спрашивай теперь.
Только осторожнее, потому что если метка не видна искателям, то
тебя на горячем и примут.
— Куда примут? — протупил я, поняв, что он прав, с такими
вопросами идти к магистру опасно.
— На секретную службу империи! Откуда я знаю, куда тебя примут.
Куда вообще все нулевые деваются... — монах в отчаянии стукнул
кружкой по столу и та треснула, развалившись пополам.
— Ладно, — я не поддавался его настроению. — А выяснить как-то
можно? Нулевой я или нет?
— Можно! Хранители могут это выяснить, — злорадно усмехнулся
он.
Дать бы ему действительно в рожу, чтобы успокоился. Никогда не
переносил истерики и панику, чего нервничать, когда толку от этого
нет. Надо решение искать, а не посуду бить.
— Хорошо. Ты же не увидел сразу, что я хранитель, так как тогда?
— зашел я с другой стороны.
Выяснить, как они это видят и просто избегать подобного. И
подумать, как изучить умение маскироваться.
— Посмотрел ты на меня так, как они это делают. Не знаю я, как
тебе объяснить это. Вот ты чувствуешь опасность, как защитник.
Интуитивно, шкурой прямо чуешь. Вот так искатели видят, кто перед
ними. Чем больше пробужденных ты видел, тем лучше отличать умеешь.
Это иначе, чем с непробужденными, на них только взглянешь, аж
иголками по коже. А тут другое, всмотреться нужно, да и мастером
минимум быть. А я обратил внимание только потому, что точно знаю —
ты защитник.
— То есть защитника ты не чувствуешь? — у меня мурашки по коже
пробежались.
Я мгновенно сложить печать и призвал оружие. Уф, сработало,
значит всё в порядке. Я уже было начал верить в то, что метка
переметнула меня в другой лагерь.
— Вот! Теперь защитник! — монах впал в какой-то священный ужас и
потянулся к бочонку, намереваясь пить прямо из под крана.