Ресса замерла, так и не дойдя до порога.
— Вы уже пытались?
— Да. Но без толку. Она считает, что все с ней в порядке и с мальчиком у них все как раньше.
— Не понимаю.
— Конечно, не понимаешь. Ты же ресса. Страшилками про Шоргуа, что ломятся в чужие головы, тебя небось с детства пугали, так?
— Так.
Бабушка кивнула:
— Ты с этим выросла и никогда не сомневалась в реальности таких вещей. А для нее это как сказка. Так что нет, логика тут бесполезна. Она должна почувствовать, что с ней что-то не так. Сама. Других вариантов нет.
— И что теперь?
— Пока — ничего.
— Ничего не сделать? Даже если попросить Шоргуа?
— Насильно? Нет. Повторюсь: чужое из своей головы она должна вытряхивать сама, сначала поняв, что оно чужое. И потому мальчику лучше быть рядом, а не носиться неизвестно где.
— А где он?
— Догоняет того, кто с ней это сделал. И поверь, он очень зол. Очень.
Место Пеплу оказалось незнакомо. Совсем. Начиная от обстановки и кончая видом из окна. Очень эффектным видом, кстати, — панорамным. Но эту панораму он точно никогда не видел, как и этот город вообще.
Если бы Дари спросили, на чем держится его уверенность, он ответил бы: цвет. Общая гамма была «не той». Непривычно светлой, если говорить коротко. Вот Праут, например, всегда воспринимался им рыжим; Реска — серой; Сонресорм выглядел розовато-бежевым... А кварталы, что сейчас лежали внизу, смотрелись почти белыми. С графичными контрастами непривычно черных крыш и темной зелени многочисленных парков. Нет, тут он точно никогда не бывал, но что именно сейчас видит — уже догадывался.
Насагонт. Столица Сиенуры. Кое-что об этом городе Пепел читал.
Много читал, если уж начистоту.
И совсем не удивился, когда услышал чужую речь из уст холеного господина, ловко подцеплявшего вилкой кусочек ветчины — розовой и одуряюще ароматной:
— Вусли, я устал тебе повторять: если продолжишь настаивать, оно выйдет тебе боком. Причем очень неудобным.
Сложностей с пониманием сказанного у Дари не возникло: этот язык он всегда учил охотно и владение им считал для себя нужным. Так что сейчас говорил на нем ничуть не хуже, чем любой из тех, кто в Сиенуре родился.
— Не соображу, почему вы решили сделать из этого проблему, — откликнулся второй из собеседников — темноволосый, вызывающе красивый и... очень похожий на свои фотографии, которые Эрдари держал в руках совсем недавно.