Но сил нет. Мой срыв доходит до пика. Закрыв мокрыми закоченевшими пальцами лицо, тихо плачу, падая с головой в бездну отчаяния и жалости к самой себе.
— Руку давай, истеричка! — Моих замёрзших пальцев касается тёплая сухая ладонь, а слуха — язвительный, с нотками грубости голос придурка в зелёных носках. Зачем он вернулся? Мало ему моего позора?
— Ну, чего расселась? — Он тянет меня за руку, подгоняя.
Я настолько потеряна, напугана и обессилена, что совершенно не сопротивляюсь. Незнакомец тащит меня за собой всё дальше от воды, пока его лохматый прихвостень трётся у моих ног.
— Вот же идиотка! — сипит парень, внезапно остановившись, и с силой дёргает меня, разворачивая лицом к себе. — Жить надоело?
Молчу, отбивая зубами чечётку. Меня всё сильнее начинает трясти, а нехилые порывы ветра и вовсе лишают дара речи. Но как бы паршиво мне ни было, обида берёт верх. Отворачиваюсь от грубияна, чтобы тот не заметил моих жалких слёз, а затем еле слышно хриплю:
— Отвали!
— Да легко! — ухмыляется «клоун» и отпускает мою ладонь, лишая единственного источника тепла, а затем брезгливо вытирает руки о свою толстовку. Смешно! Ещё пару минут назад из нас двоих жалким казался он, а не я.
Жадно обхватываю себя руками и всё же решаюсь посмотреть в глаза идиоту, по чьей вине рискую слечь с воспалением лёгких. На мгновение замираю, встретившись с тёплым молочно-голубым взглядом, совершенно не сочетающимся с угрюмой внешностью парня. Зачарованно смотрю на него, позабыв о холоде. Кусочек летнего неба и тёплой морской волны в его глазах возвращает домой, туда, где я была счастлива.
— Чего уставилась? — небрежно бросает парень и трясёт головой, словно пытается смахнуть с себя мой назойливый взгляд.
Огромный капюшон его толстовки тут же соскальзывает на плечи, являя моему любопытному взору негодяя во всей красе. Молча мотаю головой, а сама продолжаю разглядывать его лицо. Если бы не идиотский характер и абсолютное отсутствие вкуса, парня смело можно было назвать красивым. Острые, немного жестковатые черты лица, прямой нос и угловатые скулы смягчаются прядями слегка волнистых волос, в утреннем беспорядке разбросанных в разные стороны.
— Нравлюсь? — ядовито обрывает мои наблюдения придурок, а затем вновь начинает издевательски смеяться: — Вставай в очередь, куколка! Хотя бесполезно. Поверь на слово: тебе ничего не светит.