Собираю в руки мокрый песок и сжимаю кулаки.
Пусть будет другой мир, другое время – но отныне это теперь моя
жизнь.
Только бы подняться на ноги и понять, почему я в воде.
Вдруг, издали слышу встревоженные крики. Сначала мне трудно
разобрать слова, но вскоре до меня доносятся обрывки фраз.
— …бросилась со скалы!..
— …вон она!..
— …вижу её!..
— Графиня жива!
Довольно скоро меня начали окружать незнакомые люди с
причитаниями:
— Что же вы это, графинюшка? Зачем решили убить-то себя? А мы
как же без вас-то?
— Грех это. Большой грех.
— Да замолчите вы! Не видите что ль, у графини голова вся в
крови. Целителя зовите! Да поскорее!
— Как только выжила-то?
— Видать, не время помирать…
— Какое там время, не время? Графиню сам Инмарий* уберёг.
Глядите, сколько крови-то, ох, Бог милостивый.
Судя по одежде хлопочущих вокруг меня людей – я оказалась в
средневековье.
Издаю мысленный стон, но тут же одёргиваю себя. Я здорова. Могу
ходить.
И кажется, я – графиня.
* Инмарий – Всевышний Бог (прим. Автора)
** Тинарий – Падший Бог (прим. Автора)
Одна из женщин набрасывает на меня шерстяной плед. С
удовольствием заворачиваюсь в него и предпринимаю попытку подняться
самостоятельно, но головокружение и сильная тошнота не позволяют
мне этой роскоши.
— Сейчас, графинюшка… Сейчас…
Один из мужчин – самый крупный и здоровый как медведь, осторожно
поднимает меня на руки и все тут же шустро направляются наверх по
узкой тропе.
Только сейчас вижу, что находилась я у подножия серо-чёрных
острых, грозных и злых скал.
«Глупая графиня. Зачем понадобилось себя убивать? Я не умела
ходить, но всё равно стремилась жить. У меня не было богатств, и
выросла в детском доме, я не знала материнской любви и нежности, но
я всё равно любила жизнь. Но как бы там ни было, надеюсь, ты нашла
тот покой, к которому стремилась, раз решила свести счёты с
жизнью».
— Целитель скоро будет. Только держитесь графиня. Ох, горе-то
какое… — приговаривает и вздыхает женщина, утирает слезящиеся глаза
грязным передником.
— Да хватит тебе завывать, Элен, — останавливает её причитания
мужчина, что несёт меня на могучих руках. — Не видишь что ль, жива
графиня наша. Жива.
— Не о том я судачу! Граф наш сгинул в проклятой войне. Дитя
графинюшка не выносила. Голод наших деток морит. Тут любая со скалы
бросилась бы!