— Служба безопасности займётся, я
уже написал им, — Ли отвлёкся от планшета.
— Это хорошо, — я кивнул. — А я,
пожалуй, ещё посплю... Всё этот «Орлов» со своими выкрутасами.
Я зевнул и отправился обратно в
купе.
***
Ярослав шёл по пустому коридору к
отцу в кабинет. Тетрадь, которую ему передал Стас, казалось,
нагревает папку с документами. Много странных сведений. О некоторых
происшествиях не знал даже он. Или не «даже». Это смущало.
Последние несколько лет Ярослав
только и делал, что готовился перенять дела отца, рано или поздно
это должно было случиться. Ни женитьба, ни рождение первенца не
стали причиной не продолжать учёбу. Всё ради будущего.
Но сейчас почему-то казалось, что
отец не доверяет ему до конца и это немного расстраивало. Ярослав
ведь наследник Орловых, будущая опора! Сколько раз он пренебрегал
собственными желаниями, чтобы исполнить волю отца, чтобы смотреть
наперёд, а не реализовывать сиюминутные хотелки ради собственного
удовольствия.
Даже Лизавету он не выбирал. Женился
ради связей и опоры. Да, сейчас он относился к ней куда теплее, но
так и не смог по-настоящему полюбить. Уже даже это не столь важно,
сколько возможное недоверие отца.
Ярослав постучался в дверь кабинета
и дождался ответа.
— Доброе утро, папа, — он старался
выглядеть максимально доброжелательным.
Пока Ли отсутствовал и дела не
принял второй секретарь, вызванный из Благовещенска, расписание
составил сам Ярослав, вписав в утренние дела их с отцом встречу.
Чего тот, похоже, не ожидал.
— Доброе, Ярослав, присаживайся, —
отец указал на кресло. — Вроде мы не планировали встречаться
сегодня по делам. Можно было поговорить за обедом.
— К сожалению, обед не располагает к
таким разговорам, — Ярослав достал из папки тетрадь и положил её
перед отцом.
Тот точно спросит, чьи это записи, а
Стас так и не удосужился рассказать. Что вообще на него нашло?
Никогда он таким подозрительным не был, тем более по отношению к
собственной семье.
— Что это? — отец указал на тетрадку
ручкой.
— Записи с заставы, — ответил
Ярослав.
Отец хмыкнул и открыл тетрадь.
Прошло минут десять, прежде чем он
закончил рассматривать и читать записи. Выражение его лица почти не
менялось, сложно было понять, что он думает обо всём этом на самом
деле.
— Чьи это записи? — отец отложил
тетрадь.