– Идем отсюда…
Времени на подвиги оставалось всё меньше, и следовало не
застаиваться на месте и идти вперёд. Вместе с тем, мне было страшно
подумать, что станет с другими биологическими видами, если подобная
мутация случилась с ежом. Ещё страшнее было осознавать, с какой
лёгкостью оживали предметы, не имевшие никакого отношения к живым
организмам, как, прости господи, дверь моих соседей. Но думать надо
о том, как спуститься с последнего четырнадцатого этажа на первый.
Я плотно закрыл железную тамбурную дверь, ограждая себя и боевого
свина от ожившей двери, пялившейся на меня с неприкрытым
возмущением.
Бекон, не горевший желанием спускаться по лестнице, ткнул
пятаком в кнопку лифта. Но лучше бы боевой свин не делал этого!
Вместо кабины перед нами открылась щёлкающую пасть неведомой твари,
похожая на зубастика из знаменитого фильма ужасов прошлого
столетия.
«Лифт-агрессор, уровень 0.
Лифт годами возил биологические виды и служил им на благо,
мечтая, что однажды его заслуги признают. В благодарность, в него
пердели, плевали, использовали в качестве туалета, занимались в
кабине сексом и жгли кнопки! В конце концов, его решили заменить на
новый! Теперь Лифт-агрессор настроен решительно отомстить каждому
придурку, который топтал его кабину грязными ногами
*РЭМ (Результат эволюционной мутации), не является биологическим
видом».
Я мельком изучил оповещение. Правда ведь – через пару месяцев у
нас планировалась замена лифтовых кабин. Ну а пердеть в лифте...
хм, кто, стесняюсь спросить, не без грешка! Неужели нельзя
относиться проще, ну камон, чувак. Надо учиться прощать друг другу
ошибки.
ЭТО, противно клацнув клыками, выплюнуло в меня своим длиннющим
языком, который смачно врезался в стену, смочив зеленоватой слюной
побелку. Лифт-агрессор был настроен решительно и его действия не
расходились со словами в описании.
Мимо, сукин сын!
Я ловко увернулся, а тварь истошно завыла, как сломанный гур,
пытаясь втянуть язык для нового броска. Но не тут-то было – я
схватил Лифт-агрессор за язык и потянул на себя, заставляя монстра
бесславно ретироваться. Дверцы лифта захлопнулись, и он начал
опускаться вниз, попросту тикая с 14 этажа. Всё бы ничего, но тварь
с перепугу отрезала дверцами собственный язык, так и оставшийся в
моих руках. Липкий, с пупырышками, МОКРЫЙ и до безобразия
вонючий.