Войдя вслед за Оми в комнату, на этот раз побольше, чем мой
отсек, я в ужасе отшатнулся, потому что в это время несколько
рабочих убирали с середины комнаты кучу переломанных костей и
перемолотых в фарш мышц. Обилия луж крови, брызг на потолке и
стенах я не заметил, только небольшое пятно на полу, рядом с этой
бесформенной массой. Мысли в голове пронеслись пронырливой белкой,
даже не остановившись ни на чем конкретном, но единственное, на чем
я действительно зацепился, не прекращая прокручивать это раз за
разом в голове, что эта небольшая кучка — не останки какого-либо
животного.
— Быстрее, я не намерен здесь торчать целый день, — прикрикнул
на рабочих Оми, и они принялись шуршать быстрее. Когда страшные
останки были упакованы в черный мешок и вынесены из комнаты, Оми
прикрыл глаза и протянул руку в сторону кровавого пятна на полу,
шевеля при этом пальцами, словно перебирая заметные исключительно
ему струны на гитаре. Пятно стало медленно исчезать, пока пол снова
не стал ослепительно белым. — На этого бака я потратил
сегодня не только свое время, но и пришлось прибегнуть к дару,
чтобы полностью убрать отсюда даже намек на падаль. — Он говорил в
пустоту, выражая тем самым свое пренебрежение и недовольство
сложившейся ситуацией, но мне этого хватило, чтобы понять, в каком
расположении духа находится командир гвардейцев и сделать
определенные выводы. — Так, теперь ты, — он повернулся ко мне. —
Выходи в центр.
Я на негнущихся ногах прошел к центру комнаты и повернулся лицом
к самураю. Оми стоял, сложив руки на груди. Осмотрев меня с ног до
головы, он сморщился, словно лимон надкусил и процедил:
— Как твое имя?
— Ёси, — негромко ответил я, вспоминая, как меня называла
старуха в ночлежке, и тут же почувствовал, как мою щеку что-то
обожгло. Похоже, Оми залепил мне какой-то магический аналог
пощечины. Подняв руку, я приложил ее к щеке, просто, чтобы
убедиться, что ее не до крови рассекли.
— Оши! Запомни, сын дешевой шлюхи, которую в недобрый час
осеменил кто-то из Оши. Ты — Оши, и все тесты это подтвердили. И
теперь, если к тебе обращается человек, стоящий выше тебя, а выше
тебя стоят все представители любого клана, ты обязан представиться
как полагается: Оши Ёси! Повтори, как тебя зовут?
— Оши Ёси, — послушно повторил я, не поднимая глаз. Что-то мне
не хотелось занять место того бедолаги, которого недавно вынесли
отсюда по кускам. Очередной удар был уже куда чувствительнее. Я
поднял взгляд, даже не пытаясь скрыть бешенства, разгорающегося во
мне, и столкнулся с яростным взглядом Оми.