Даже когда ее заживо уложили в каменный саркофаг, накрыли его
сверху тяжелой крышкой и потащили в подземную гробницу, Синара не
могла успокоиться и продолжала хохотать. Крошечная писька покойного
супруга стояла у нее перед глазами. Маги, что проводили черный
обряд превращения принцессы в нежить, обреченную вечно торчать в
этом мире и не изведать смертного покоя, содрогались от ужаса,
слыша задорный хохот, доносящийся из каменного гроба. И думали о
том, с каким же бездушным чудовищем имеют дело, раз это исчадие зла
продолжает упиваться своим преступлением даже на пороге ужасной
кары. Особый же контраст создавала прекрасная внешность принцессы и
ее кажущаяся всем черной душа.
С той поры минули века и века, а Синара до сих пор не могла
забыть крошечное достоинство своего недолгого супруга. Стоило
вспомнить его, и она начинала хохотать. Лежала в каменном гробу, и
заливалась смехом, который эхом раскатывался по мрачным коридорам
древней усыпальницы.
Зеленый огонь над светильниками набрал силу. Его зловещий
колдовской свет рассеял тьму, выхватив из нее богатое убранство
склепа. Два ряда мощных цилиндрических колонн подпирали высокий
свод. Вдоль оплетенных паутиной стен выстроились мрачные статуи, у
подножия которых высились горы сокровищ. Золотые монеты разных форм
и размеров ненужным мусором пылились на полу. Доспехи из
драгоценных сплавов, усиленные защитными чарами постоянного
действия, были навалены вперемешку с оружием и прекрасными, не
подверженными тлену, тканями. Среди груд сокровищ белели мелкие
косточки умерших крыс и засушенные тела огромных пауков.
В центре зала, на ступенчатом возвышении, стоял огромный
каменный саркофаг, покрытый высеченным в граните словами древних
темных заклинаний. Его массивная крышка валялась рядом, расколотая
на три больших фрагмента.
Едва зеленый свет колдовского огня упал на гроб, как из его недр
донеслись скрежещущие звуки. Затем над краем саркофага появилось
что-то белое и шевелящееся, похожее на гигантских могильных червей.
То были пальцы, одетые в белоснежную перчатку. Они обхватили край
гроба, а вслед за этим наружу показалось закутанное в белый саван
тело. Пыль и дохлые пауки посыпались с него. Синара зевнула, издав
при этом громкий звук, эхом прокатившийся по коридорам некрополя,
огляделась по сторонам и удивленно спросила: