Мортус и Трокус, лежа под ворохом пустых пыльных мешков, сжались
от страха. Если компания действительно решит задержаться в Форинге,
это может кончиться для них очень плохо. С минуты на минуту их
побег обнаружат. Объявят тревогу. Запрут городские ворота и начнут
поиски. Форинг не так уж и велик, прятаться в нем слишком долго не
выйдет. К тому же ни Мортус, ни Трокус не знали города и всех его
укромных мест. Их схватят в два счета, а после этого разместят не в
роскошных апартаментах резиденции, а в самой надежной тюремной
камере за семью замками.
Но дискуссия крестьян завершилась, в итоге, в их пользу. Старшие
товарищи не поддержали молодого парня, и постановили ехать домой
немедленно. Вскоре телеги тронулись, и, громыхая, покатили по
брусчатке.
Никакого осмотра на воротах не было. Повозки беспрепятственно
миновали их, и стали отдаляться от городских стен. Мортус видел это
сквозь узкую щелку в борту телеги. Рядом конвульсивно дергался
Трокус. Пыль из мешков попала ему в дыхательные пути, и теперь он
обеими руками зажимал свой нос, чтобы не дать тому разразиться
громким чихом.
Когда Форинг скрылся из виду, а телеги очутились на пустынной
дороге, Мортус дал знак своему соратнику, и они неслышно выбрались
из-под мешков.
В этот раз тоже обошлось без смертоубийства. Крестьяне
отделались крепкой порцией побоев. Впрочем, их спасло то, что они
не попытались оказать внезапно возникшим злодеям никакого
сопротивления. Разве что неслабо перепало тому парню, который
зазывал товарищей в трактир. На нем Мортус сорвал все зло, до
синевы отходив ногами любителя злачных мест.
Избитых и крепко связанных крестьян бросили на обочине. Затем
выпрягли из телег четырех лошадей. Животные были так себе, отнюдь
не скакуны. Обычные неповоротливые клячи, привыкшие таскать телеги
и сроду не возившие на своих спинах всадников. Но выбирать не
приходилось. Лорд Мортус готов был оседлать хоть ишака, лишь бы
скорее покинуть земли ненавистной Ангдэзии.
В ночной тьме беглецы направились в сторону нейтральной полосы.
Ехали по дороге, не таясь. Мортус не слишком опасался погони. Он
сомневался в том, что Ильнур отправится вслед за ними на
нейтральную полосу. У верховного паладина и без того хватало забот.
Сейчас Ильнура куда больше беспокоил Свиностас, чем вся империя
Кранг-дан. Что ж, не его одного. Мортуса тоже тревожил этот
загадочный и зловещий тип. Какие ужасные замыслы вынашивал
обосновавшийся на нейтральной полосе Свиностас? Что кошмарного он
затевал? Собственное неведение беспокоило Мортуса. Он бы предпочел,
чтобы этого Свиностаса скорее ликвидировали. Он даже согласился бы
сделать это совместно с добряками. Но не в его власти было решать,
как ему поступать. Решать предстояло императору. А в том, что
Дакрос решится объединиться с Ангдэзией, даже ради устранения
новой, нависшей над всеми, угрозы, Мортус сомневался. Наверняка
император уже придумал свой собственный план, или как раз сейчас
занят его разработкой. Император вообще обожал придумывать разные
хитрые планы, и сам считал себя настоящим мастером коварных интриг
и подлых козней. Правда, большая часть императорских планов с
треском проваливалась, но никто из подданных не осмеливался указать
правителю на эту удручающую статистику.