Расплатившись, она покинула трактир, и на улице задумалась о
том, куда бы ей пойти. Вначале ее охватило желание направиться в
резиденцию ордена и выпытать у Ильнура все, но прежде она решила
заглянуть в лазарет к Коленьке. То-то он удивится, узнав, что
Ильнур собрался жениться.
Торопясь обрадовать возлюбленного сенсационным известием, Лаура
заспешила к лазарету. И теперь, идя по улицам, отовсюду слышала
одни и те же разговоры - о предстоящей свадьбе верховного паладина.
Весь Форинг оживленно обсуждал эту новость.
В лазарете было малолюдно. Большая часть целителей уже разошлась
по домам, остался лишь небольшой коллектив, которому предстояло
дежурить до утра. Лаура миновала длинный коридор, достигла палаты
ненаглядного Коленьки, и уже приготовилась постучаться, как вдруг
услышала через дверь доносящееся изнутри приглушенное
воркование.
Опустив уже занесенную для стука руку, Лаура осторожно приложила
ухо к двери, и простеньким заклинанием усилила свой слух. Теперь
она без труда слышала доносящиеся из палаты голоса. Один из них
принадлежал Коленьке, а вот автором второго была какая-то девица.
Какая именно - Лаура поняла без труда. Стоило ей оставить своего
возлюбленного без присмотра, как подлая разлучница тут же
набросилась на него.
Лаура ощутила такую ярость, что только чудом не разнесла
вдребезги весь лазарет и половину города в придачу. Возмутительное
поведение распутной девки перешло всякие границы. Так нагло и
навязчиво клеиться к чужому мужчине - для этого надлежало утратить
остатки стыда.
Лаура с трудом приглушила рвущуюся наружу ярость, и вновь
приложила ухо к двери. К ее удивлению, голоса внутри смолкли. Но
все же какие-то звуки она уловила.
Тихо, стараясь не выдать себя неосторожным звуком, Лаура
приоткрыла дверь и осторожно заглянула в палату. Внутри царил
полумрак. Шторы были задернуты, свет едва пробивался сквозь них. И
все же Лаура прекрасно увидела бесстыдную девку, прижавшуюся к ее
возлюбленному, и Колькины руки, обхватившие шею разлучницы.
Ее без пяти минут жених и заезжая целительница страстно
целовались в интимном полумраке.
На протяжении всего дня Ильнур испытывал необъяснимую тревогу.
Тягостное предчувствие томило его. Верховному паладину непрерывно
чудилось, что нечто ужасное грядет, что какое-то неведомое,
вгоняющее в трепет, зло простерло над ним свои черные крылья. Он
никак не мог объяснить, чем вызвано это предчувствие. Была ли тому
виной довлеющая над всем Форингом угроза со стороны Свиностаса, или
причина лежала в иной, более глубокой и темной, области?