– Рад, что ты это поняла, – ответил я.
– Да. Поняла. И считаю, что ты имеешь полное право на
самостоятельную жизнь.
– Разумное решение.
– Однако и ты должен понимать: дабы наш договор оставался в
силе, необходимо, чтобы другие члены рода видели гармонию в наших
отношениях, они должны знать, что я забочусь о тебе и воспитываю
так, как подобает воспитывать знатного отпрыска и будущего
предводителя рода.
– Я об этом и говорил, – напомнил я. – Мы будем жить каждый
своей жизнью, не мешая друг другу, а остальная родня пусть видит
мир и благополучие в наших отношениях.
– Есть люди, которые хотят забрать у тебя то, что тебе
причитается по праву. Мы говорили уже об этом. Я рада, что ты не
пошёл на поводу своих дядьёв. В данном случае мы с тобой на одной
стороне. Но учти, мне нужны гарантии. Мне и моему сыну. Позиция
предводителя рода обяжет тебя заботиться о всех членах рода, в том
числе, обо мне и о своих братьях и сёстрах. Но мне бы хотелось
чего-нибудь... более конкретного.
– Что именно тебе нужно?
– Доля в предприятии. Когда ты получишь наследство, пять
процентов металлургической этерии должно отойти моему сыну.
– Полтора, не больше.
Ирина сделала паузу, а затем проговорила:
– Четыре процента. Иначе даже смысла нет разговаривать.
– Три процента, так и быть.
– Ладно, пусть будет три, – поморщилась Ирина так, словно речь
шла о каких-то пустяках.
– Я готов тебе их гарантировать.
– Рада, что мы друг друга поняли.
– И Инессу не тормоши, – добавил я. – Тебе плевать на неё. Вот и
не лезь. Я сам позабочусь о сестре.
Не знаю, почему ощущал потребность заботиться об Инессе. В
прошлой жизни у меня не было сестры – только младший брат
долбоклюй. А теперь появилась, и я испытывал к ней какое-то особое
чувство. Скорее всего, это были эмоции Кости, что отголосками
памяти проникли в моё сознание, но в любом случае, Инесса хорошо ко
мне относилась – наверное, единственная в этой семье – и я считал
своей обязанностью ответить ей добром.
Мачеха скептически посмотрела на меня:
– Инесса – члена рода. И чтобы она стала достойной
представительницей Златоустовых, её следует воспитывать
соответствующим образом.
– Сына своего воспитывай. А о сестре я позабочусь, – повторил
я.
Ирина вздохнула:
– Какой же ты стал... грубый. Меня порой поражают произошедшие в
тебе перемены.