После закрепления всего, что надо закрепить и особенно крыши на
срубе заказанными у меня же стальными скобами, было зафиксировано
завершение строительства часовни, за что причастные к строительству
лица получили целую гору очков в «строительство», что тоже было
некоторым читерством со стороны пингвинов. Качество постройки
считалось «в целом» а с учётом качества крыши — постройка
получилась суперкачественная. И очков за такую постройку,
соответственно, гора немерянная. И не только очков, которые были
немедленно переведены в статы. Рукастый был признан главным
прорабом и получил право на собственное клеймо, которое он мог
ставить на любые постройки созданные под его руководством. А клеймо
это не просто украшение здания, оно добавляет постройке прочности.
Пока немного но это и не последняя его постройка. Так же, он стал
первым кандидатом на должность «регионального представителя гильдии
строителей», что, с учётом отсутствия самой гильдии — чистая
формальность. Строительство это отдельная песня и она отличается от
вязальщиков носков или изготовителей запонок тем, что строители
должны иметь межлокационную мобильность что бы строить там, где
надо а не там, где получится. А рукастый такой мобильностью не
обладал и потому остался только «региональным исполнителем».
Под квасок, работы по «переодеванию» закипела веселее и началась
она с создания полной 3D-модели моей новой амуниции. К вопросу
моделирования я подошёл вдумчиво и, на этом этапе, никуда не
торопился. Уж лучше всё хорошенько продумать. Только, продумать всё
оказалось нереально по причине того, что гибкие сочленения в броне
из керамики и келемита сделаны быть не могли. Есть ограничения по
минимальной толщине керамической пластины. У мифрила нет
ограничений и потому, исследовательские работы по методам обработки
мифрила — мой следующий приоритет.
Мифрил в вакуумной камере испарялся ещё хуже, чем келемит. И не
потому, что ему нужна для испарения ещё большая температура а
потому, что температуру этого мифрила не получалось догнать даже до
половины от того-же келемита. Зря я на него думал, что келемитовые
шарики тела не абсолютно чёрные ибо светились под лучами лазерной
установки как солнце на небе. Всё познаётся в сравнении. Мифриловые
шарики светились как сверхновая, распыляя во все стороны девяносто
процентов излучения. Хорошо, что у меня есть непрозрачное забрало,
иначе спалил бы нафиг глаза. Шныря тоже пришлось защищать, правда,
надевать что-либо на морду он категорически отказался. Пришлось
делать ему конуру, которую я даже мысленно назвать конурой не могу.
Могу называть её норой, что бы Шнырь не обижался.