Но
охранник (или кто он там?) лишь мазнул по мне взглядом, вежливо кивнул и отошел
на почтительное расстояние. Ворота открылись полностью, пропуская машину, а
после бесшумно и оттого еще более пугающе закрылись. Мы ехали по узкой дороге,
окруженной со всех сторон все тем же забором. Еще трижды открывались и
закрывались ворота. На въезде в приземистое здание, как будто отлитое из
черного мрамора, Макар вышел и открыл багажник, который долго и тщательно
осматривали. Похоже, здесь никто никому не доверял.
—
Вашу сумочку, девушка, — попросили меня. — И документы.
Дрожащими
руками я достала и предъявила паспорт.
—
Можете проезжать. — Нас наконец-то пропустили внутрь.
—
Здесь всегда так? — поинтересовалась я у Макара. — Немного жутковато…
Обняла
себя руками и зябко поежилась. Да уж, совсем не тот прием, который настраивает
на романтический лад.
—
Это только сначала так, — отозвался Макар, хотя я и не ждала, что ответит. —
Потом привыкнешь. Если останешься работать.
Ну…
Эм-м-м… моя работа была слишком своеобразной, чтобы рассуждать о ней вслух.
Хотя для всех я — ассистентка Льва Трубецкого, вот и следует вести себя так.
—
У меня контракт на год, — заметила оживленно.
—
Это ничего не значит, — усмехнулся Макар. Я впервые видела, что этот человек
умеет улыбаться. — Если пройдешь испытательный срок, вот тогда повезло.
Теперь
я еще сильнее осознала тот неоспоримый факт, что я ничегошеньки не знаю о Льве
Трубецком, его работе, характере, предпочтениях.
Машина
миновала хорошо освещенное пространство и въехала в грузовой лифт. Мы начали
спускаться под равномерный гул. Приземистое черное здание было лишь бутафорией,
настоящая «сокровищница» пряталась под землей. А чего, собственно, еще ждать от
того, кто выбрал костюм демона на маскарад?
—
Он очень строгий босс? — задала новый робкий вопрос.
Макар
кивнул. Так многозначительно, что у меня моментально пересохло в горле. Если
Лев требователен в работе, возможно ли, что он и в постели также придирчив? И
наверняка привык к изыскам.
Которые
я не могу ему предложить…
—
Обычно его ассистенты не держатся больше пары месяцев. Вылетают гораздо раньше.
В работе Льва Николаевича малейший промах может обернуться катастрофой.
Как
хорошо, что меня к настоящей работе в лаборатории и близко не подпустят.
Наверняка нет. Я на это надеялась…