— Миона? — удивился лежащий на полу мужчина.
— Что случилось?
— Ты хотел ударить Гарри, — проинформировала его
Варвара. — А Гарри не любит, когда его бьют.
— Ничего не помню, — признался отец Гермионы, пытаясь
сообразить, о чем говорит повзрослевшая дочь.
— Что последнее вы помните? — поинтересовался
насторожившийся капитан.
— Мы посадили тебя на поезд, — недоуменно произнес
мистер Грейнджер. — Ты очень волновалась из-за Святочного
Бала, все мечтала, как тебя пригласит какой-то конь или олень.
— Опаньки, — только и сказал обновленный Гарри
Поттер.
***
Новости мистера Грейнджера ошеломили, а вот миссис Грейнджер, на
которую Фините не подействовало, вела себя крайне неадекватно,
поэтому получила укол и спала. В задумчивости мистер Грейнджер
достал бутылку виски и три стакана, пригласив «детей»
присаживаться. Только вот детьми ни его дочь, ни ее парень точно не
были. Из глаз молодых людей на мужчину смотрело то, что он старался
забыть который год. Дымом пожарищ, огнем артиллерии, отчаянным
криком потерь на мужчину смотрела Война. Страшная, жуткая и
невозможная, которой не было места в мирной Великобритании, но она
сейчас смотрела из глаз этих двоих.
— Кто вы? — тихо спросил мужчина.
— Мы… — Варя хмыкнула, понимая, что здесь они, скорее
всего, чужие. Что же, война однажды забрала у девочки всех…
— Мы те, кого упросили стать нами ваша погибшая дочь и ее
возлюбленный. Их убили на необъявленной войне того, магического
мира. Так что физиологически я ваша дочь, а вот душа моя…
— Убили… — попытался собраться с мыслями мужчина. По
всему выходило, что душа его дочери ушла, а значит, перед ним не
она, но… Она сказала «война»? Хватит ли у него духа и совести
оставить детей одних в их войне? — Кем ты была… там?
— Санинструктором, — это слово было мистеру Грейнджеру
незнакомым, поэтому девушка, увидев непонимание, пояснила: —
Парамедик поля боя. А Ваня… Гарри был офицером, капитаном.
— Вы русские, — признал очевидное мужчина, едва
заметно для глаза поморщившись. — Значит… Вторая Мировая?
— Да, — лязгнувшим затвором отозвался этот ответ юноши
в душе не любившего русских Роберта, однако мужчина был офицером
очень хитрой службы, поэтому сдержался.
— Хоть ты, получается, не наша дочь, — начал говорить
мистер Грейнджер. — Но ты наша дочь, и ничто не изменит
этого, — он увидел в глазах девушки недоверие, надежду и…
радость. — Ты была сиротой?