«Так убей же хоть одного!Так убей же его скорей!Сколько
раз увидишь его,Столько раз его и убей!» [13]
Глядя на то, как загораются глаза подростков, Варя радовалась.
Она радовалась тому, что эти мальчики и девочки не будут просто
убиты озверевшей двуногой нечистью, а смогут дать бой, и бой будет
таким, чтобы проклятые фашисты умылись кровью, навсегда исчезнув из
этого мира. Для девушки фашисты могли быть только мертвыми – и
никак иначе. И ненависть ленинградской девочки заражала умы
английских подростков.
А ночью в спальном мешке с Ванечкой Варенька чувствовала его
всем телом, его руки, его губы, его ласку. Когда «милый» впервые
слетело с ее губ, девушка смутилась, но потом поняла, что все
правильно, потому что Ванечка действительно родной, любимый, милый,
самый-самый. Несмотря даже на войну, девичье сердце хотело любви,
получая ее от самого близкого, единственного.
Она была, разумеется, не одна такая. Разбившиеся на пары,
притянутые душами друг к другу, подростки познавали не половую
жизнь, а нежность, ласку, тепло, согревая друг друга сердцами и
душами. Фред и Джордж готовились защищать, защищать даже тех, кто
махнул на них рукой, но больше было просто некому. Защитить их
всех, даже тех, кто подобно овцам ждал ножа мясника, потому что они
— не овцы! Не позволить убивать и насиловать матерей и сестер, ведь
близнецы легко представили себе… И звучали, будто из самого сердца
идущие слова:
«Знай: никто ее не спасет,Если ты ее не спасешь;Знай:
никто его не убьет,Если ты его не убьешь».[13]
***
Занятия магией не прекращались ни на минуту, они стали,
разумеется, другими, но Тихомиров стремился сделать все возможное,
чтобы у этих юношей и девушек был шанс дожить до победы.
Обнаруженное Варварой заклинание Фиделиуса, несмотря на то что
съело все силы товарища капитана, заставив того лежать два дня с
очень сильной слабостью, закрыло лесную полянку. Согласно книге,
найти их теперь было невозможно. Временная базовая точка
становилась настоящим партизанским лагерем.
Внезапно оказалось, что четыре ящика, принятые за патронные,
содержали в себе штурмовые винтовки, хотя патроны Ваня тоже упер в
значительном количестве. Это означало, что оружия хватает на всех
бойцов. Теперь юноши звались бойцами, что им очень нравилось, это
именование создавало ощущение чего-то сильного, отчего хотелось
заниматься с утроенной энергией.