– Я
позвонила вам домой и поговорила с очень приятным мужчиной по имени
Дональд, – сказала Мэри. – Он обещал через пару дней прислать за
вами машину.
– Через
пару дней? – ужаснулся Клод, лихорадочно соображая, почему трубку
взял брат. – Но почему? Он сказал, как у них дела?
– Мне
показалось, что я его разбудила, – вздохнула Мэри. – Ничего больше
он не сказал. Но я объяснила ему, как сюда добраться. Надеюсь, он
все правильно понял.
Клод
помог ей снять пальто, и Мэри упорхнула на кухню. А он остался
сидеть в кресле, размышляя, в какую неприятную историю мог
вляпаться Дональд. В том, что это произошло, он не
сомневался.
– Ну что
ж, дорогой брат, ждем в гости, – пробормотал Клод.
С
подносом в руках в гостиную вошла Мэри. Поставила его на стол и
начала накладывать еду в тарелки. Клод наблюдал за ее руками, с
маленькими пальцами и такими же аккуратными ногтями без маникюра.
Ему вдруг захотелось взять ее за запястье и поцеловать ладонь.
Странное желание. Но ведь он сильно ударился головой, может, это
все объясняет?
– Давайте
есть, – потирая руки, сказала Мэри. Убрала прядь волос за ухо и
села за стол. Клод кивнул и сел напротив. Все, что он мог сейчас –
положиться на других людей. То, чего не позволял себе почти
никогда.
Молли
Молли стояла, упершись ладонями в
рукомойник и смотрела в мутное зеркало, висящее над ним. Не то
чтобы ей хотелось рассматривать свое отражение, которое она и так
знала, ей нужно было просто смотреть в одну точку, чтобы успокоить
тревожные мысли. Ей стоило огромных усилий затащить бесчувственного
Клода в дом. Работая в больнице, она, конечно, знала, как поднять и
перевернуть больного, но тащить по грязной земле крепкое мужское
тело ее никто не учил. Соорудив ему лежак на полу, она стянула с
него грязную одежду и, налив в ковш воды, осторожно промыла рану на
голове. Молли тряслась от страха. Она металась между двумя
желаниями, чтобы этот проклятый лорд умер, и никто не узнал об их
встрече, и чтобы он выжил и вернулся домой к своему сыну. Первым ее
желанием руководил эгоизм. Что, если этот лорд останется инвалидом?
Или обвинит ее в том, что это она толкнула его? А может, вообще
соврет, что ударила по голове. Он ведь зол на нее за отказ работать
на него. Молли не хотела в тюрьму. Она знала, что за убийство по
закону положена смертная казнь. После всех неприятностей, что уже
случились, ей хотелось отдохнуть и пожить спокойной жизнью.
Желательно живой. А потом она представляла себе, как больной
ребенок ждет отца, и ее сердце разрывалось от жалости. Ведь этот
Клод, как бы противно себя ни вел, любил своего сына. Иначе бы он
не пришел сюда.