- Эй ты! – крикнул один из экипажа “Счастливчика”, могучего
телосложения детина с чуть тронутыми сединой пышными
бакенбардами.
Когда мужчина в плаще не отреагировал на его слова,
матрос, свирепея, прорычал:
- Слышишь, ты, тварь в плаще?! Я с тобой разговариваю! Отвечай
мне или сейчас же вылетишь за борт, бледнокожий урод!
Команда поддержала его дружными и согласными криками.
- У тебя какое-то дело ко мне? – пропустив оскорбление мимо
ушей, Тенро повернулся к матросам.
С каждым днем он все больше и больше понимал происходящее
вокруг себя, словно начиная дышать полной грудью. О самом себе
странник, по-прежнему, ничего не помнил, но был твердо уверен, что
становится именно самим собой. Он не знал и не понимал причин
подобной уверенности, но она вселяла в его сердце надежду.
- Да, дело! – Матрос с бакенбардами криво усмехнулся. – Какого
хрена ты только и делаешь, что жрешь, спишь, да бестолково пялишься
вдаль?!
- Это не твоя забота, - холодно ответил Тенро.
- Нет моя! – Заупрямился мужчина, делая шаг навстречу фигуре в
драном плаще. – Ты плывешь с нами, но брезгуешь нашей компанией,
хотя ешь нашу еду, и пьешь нашу воду! Мы, по-твоему, не люди? Не
уважаешь нас?
- Нет, - честно ответил Тенро и в его обычно лишенном эмоций
голосе, промелькнуло искреннее удивление. – Я вас не знаю. С чего
бы мне уважать незнакомых людей?
- Что сказал?! – Рука матроса метнулась к кривому длинному ножу,
и тот с шипением рассерженной змеи покинул ножны. – Ты меня не
уважаешь? Повторить рискнешь?
- Малто, - один из мужчин, стоявший позади буяна, положил тому
руку на плечо. – Тул говорил…
- Плевать я на него хотел! – Брызнул слюной взбешенный Малто,
сбрасывая с плеча руку товарища. – Этот урод сказал, что мы
мусор!
Все, за исключением того, кто пытался остановить
разъяренного матроса, поддержали слова Малто, согласными криками
подбадривая задиру. Тот, ухмыляясь и поигрывая ножом, сделал шаг
навстречу Тенро.
- Иди сюда. Сейчас я тебя немного подпорчу!
Тон и взгляд матроса не понравились мужчине в черном
плаще. В глазах вооруженного ножом человека читалась злость и
неподдельная ненависть. Ее пламя сверкало не хуже обнаженной стали
клинка.
- Ненавидишь меня?.. – Тенро почувствовал, как и в его груди
зарождается злость. Какая-то частичка его души радостно забурлила,
требуя крови. Прислушавшись, Тенро понял, что обрел еще один
кусочек себя – одну хищную, грубую часть своей души, полностью
пробудившуюся лишь теперь. - Хочешь драки?