Я шагнул назад, пропуская поспешно выбегающую прислугу. Когда
внутри просторного и ярко освещённого зала никого не осталось,
вошёл и закрыл за собой дверь.
Девушка открыла ящик, достала из него какое-то небольшое
устройство, нажала на нём единственную красную кнопку. После этого
резко развернулась прямо на табурете, на котором сидела, и
встала.
Я окинул свою невесту взглядом. На ту юную невинную деву с
голографического ролика, который показывал мне старый слуга, она
сейчас была совершенно не похожа. Виной тому — толстый слой
макияжа, из-под которого совершенно не проглядывались настоящие
черты лица. Знакомыми показались только синие глаза. Ну и конечно —
волосы.
Не давая мне на себя налюбоваться, Яромира сложила руки на груди
и начала сразу же, без всяких предисловий, прожигая меня злым
взглядом нереально красивых ярко-синих глаз:
— У нас ничего не будет. Родители заставляют меня выйти за тебя
замуж, потому что этот брак нужен семье, укрепит наше положение...
И бла-бла-бла. Но между нами ничего и никогда не будет. Я сама по
себе, ты сам по себе. Мы делаем это, потому что нас заставляют...
Но постараемся жить так, чтобы не мешать друг другу. Понял?!
Её необыкновенные глаза гневно блестели и вообще она была похожа
на рассерженную кошку. Того и глядишь — вцепится.
И как оказалось, это было ещё не всё. Набрав побольше воздуха,
девица продолжила гвоздить меня словами:
— Единственный раз, когда я тебя поцелую, будет на церемонии.
Потом, когда нас проведут в спальню... Я просто тихонько уйду.
Подложу вместо себя девку из прислуги, а сама уйду. И ты будешь
молчать об этом, потому что — иначе сильно пожалеешь. Понял? Иначе
очень-очень-очень сильно пожалеешь!
Не дожидаясь моего ответа, она развернулась, села обратно на
стул, вновь нажала на большую красную кнопку на устройстве, убрала
его в ящик и крикнула:
— Эй! Можете заходить! И отведите моего жениха в ореховый
зал.
Дверь тут же распахнулась, и всё вокруг наполнилось суетой. Меня
кто-то легонько тронул за предплечье, и приятный, но робкий голос
тихонько сказал.
— Молодой господин, пройдёмте... Я вас провожу.
Но я остался стоять, смотря в зеркало на демонстративно не
замечающую меня невесту. Остальная прислуга тоже делала вид, будто
меня нет. Так продолжалось невыносимо долго — целых несколько
минут.