— Где
родимое пятно?
— На… на
бедре, – выдавливаю из себя.
— Покажи.
Справиться с джинсами сложнее. Мне требуется время, чтобы
расстегнуть пуговицу. Стараясь себя успокоить тем, что если на пляже не
стесняюсь в купальнике ходить, то и тут не стоит, спускаю джинсы и показываю
родимое пятно на бедре рядом с бельем. Небольшое, но оно есть. А у Миланы нет.
Помню, я специально как-то пыталась на ее фотках в Инстаграмме рассмотреть,
есть ли подобное пятно. Не нашла.
— Как зовут вашу мать? – закончив рассматривать родимое пятно,
спрашивает мужчина.
Быстро натягиваю штаны и отвечаю:
— Светлана Викторовна Дэвис.
Незнакомец возвращается к столу, берет телефон и набирает номер.
— Собери
мне всю информацию на Каримову Мию Вячеславовну, – коротко говорит он и
отключается. – Пока я не проверю информацию и не убежусь в правдивости твоих
слов, посидишь здесь.
— Только
не в подвале, – быстро вставляю я. – Там темно и холодно.
— Ты будешь ждать здесь. И лучше, чтобы твоя история подтвердилась.
Сядь на диван и сиди тихо, – бросает он и теряет ко мне интерес.
Незнакомец полностью сосредоточился на своем ноутбуке. Он уже минут
двадцать что-то там печатает и читает, периодически хмуря брови. Мне же
остается только молча наблюдать за ним и украдкой рассматривать.
Любовник сестры хорош собой. Широкоплечий, с хорошо развитой
мускулатурой, которая заметна даже через рубашку. Больше всего мне понравились
его серые глаза, обрамленные густыми длинными ресницами. Вот на кой такие
мужику?! Природа та еще шутница!
У сестры отменный вкус на мужчин. Она всегда умела выбирать лучшее,
этого у нее не отнять. А если лучшее не выбирало ее, она делала все, чтобы оно
не досталось другим.
Я соврала, сказав, что не общалась с сестрой с самого развода
родителей. Это не так. Мы общались, даже летали друг к другу в гости. Не
сказать, что мы были очень близки, но и чужими нас назвать нельзя было.
Наше общение закончилось пять лет назад. Именно тогда я прервала
все связи с ней и матерью. До того момента я еще питала иллюзии, что они меня
любят, что я нужна им. Но после последней поездки в Штаты осознала, что у меня
есть только отец. Туда я уезжала, имея мать, сестру и жениха, а вернулась с
разбитым сердцем и противным чувством предательства, которое еще долгое время
поедало меня изнутри.