– Да, – кивнул Лукас. – Бывают,
конечно, уникумы, способные развить свой дар самостоятельно, но,
честно говоря, я о подобных случаях читал лишь в книгах. Но не
суть. Важно то, что если ты маг – то постоянно подвергаешься
разнообразнейшим испытаниям силы воли. Так легко наколдовать себе
сколько угодно золота, воспользовавшись иллюзорным заклинанием. Так
просто подчинить своей воле другого человека, заставив его
выполнять любые твои приказания. И так элементарно убить обидчика,
всего лишь прищелкнув пальцами. Вы понимаете, найна Хлоя, какое
искушение несет в себе магический дар?
– Еще как, – протянула я, не сумев
скрыть нотки ужаса в голосе. – И как же вы с этим справляетесь?
– Ну, во-первых, чем больше знаешь –
тем больше тянет узнать. – В голосе Лукаса послышались непривычные
мечтательные нотки. – Видите ли, найна Хлоя, чаще всего маги
полностью погружаются в работу. Кто-то создает амулеты и разные
магические вещи – и счастлив от этого. Причем счастлив не из-за
денег, которые приносит подобное занятие, а платят за это, уверяю
вас, весьма и весьма неплохо, но именно из-за самого процесса.
Когда металл начинает петь под твоими пальцами, то ты чувствуешь,
как твоя душа отрывается от тела и воспаряет к небесам…
Менее всего я ожидала от Лукаса
настолько поэтического повествования, поэтому слушала его, затаив
дыхание. Сдается мне, он сам некогда занимался именно этим.
Наверное, в его жизни произошло что-то очень серьезное, раз он
отказался от настолько любимой работы.
– А во-вторых? – несмело переспросила
я, когда Лукас надолго замолчал, видимо, погрузившись в
воспоминания о прежних временах.
– А во-вторых, маги обычно очень
дорожат своей репутацией, – продолжил тот, с усилием отвлекшись от
своих воспоминаний. – Для мага величайший позор в жизни, если его
ученик начнет применять свои умения во вред остальным. Значит, не
сумел разглядеть гнилую сущность, разгадать истинный облик того,
который так много времени провел бок о бок с тобой. Еще есть
магический университет, расположенный в Арилье, но там за учениками
присмотр еще строже. Одно подозрение в недостойных занятиях – и
тебя без разговора отчисляют. Да и не все туда стремятся. Если дар
наследственный, а так обычно и бывает, то и в семье хватает
наставников.
И опять в голосе Лукаса послышались
непривычные нотки слишком сильной горечи, словно некогда он пережил
то, о чем говорил.