Я резко встала, утомившись от
навязчивых уговоров Лукаса. Шелестя юбкой, прошлась по комнате,
затем остановилась напротив портрета прабабушки. Высокая седовласая
женщина строго смотрела на меня. Интересно, какой Элиза Этвуд была
в действительности? Улыбалась ли она, шутила, или же вечно носила
на лице маску показной суровости? И почему она решила заняться
столь необычной работой? Далеко не каждый мужчина рискнет посвятить
всю жизнь борьбе со слугами Альтиса, а она была слабой женщиной,
которая к тому же не нуждалась в деньгах. Из рассказа Лукаса было
ясно, что моя прабабушка не обладала магическим даром. Тогда
вдвойне непонятнее, что же заставило ее посвятить жизнь борьбе с
колдунами. Она ведь наверняка прекрасно осознавала, что как только
ее инкогнито окажется раскрыто, то тотчас же с ней расправятся, и
расправятся жестоко. Но теперь я выяснила причину, по которой Элиза
никогда не приглашала меня к себе и даже после окончания пансиона
предпочла отправить единственную правнучку на другой конец страны.
Беспокоилась о моей безопасности. Но неужели ей нравилось жить в
постоянном страхе за себя и своих родных? Так много вопросов и ни
одного ответа.
– Моя прабабушка хотела, чтобы я
приехала сюда, – медленно проговорила я. – Такова была ее последняя
воля. И я не вижу причин, чтобы не выполнить ее.
– Вы получили приглашение в тот
момент, когда Элиза Этвуд уже с год лежала в могиле! – В голосе
Лукаса позвучала откровенная злость. Я слышала, как кресло под ним
скрипнуло, видимо, мужчина тоже встал. – А вдруг вас специально
заманили в ловушку, чтобы потом убить?
– Тем более, – хмыкнула я. – Тогда
получается, что враги Элизы уже видели меня. И спокойно расправятся
со мной и вне стен этого дома, не так ли?
– Упрямица! – выругался Лукас.
– Упрямство всегда было отличительной
чертой рода Этвуд, – парировала я. Обернулась и спокойно посмотрела
на Лукаса, с вызовом скрестив на груди руки. – Сьер Лукас, вы
рассказали мне все? Или есть еще что-нибудь, что мне надлежит
узнать о своей прабабке и ее занятиях?
Лукас долго молчал, вглядываясь в
меня потемневшими от гнева глазами. Затем опустил голову и буркнул
себе под нос:
– Все.
– Отлично. – Я позволила себе слабую
усмешку. – В таком случае разрешите мне завершить этот разговор.
Говоря откровенно, я чрезвычайно устала от такого обилия
информации. Позвольте мне в тишине и спокойствии обдумать то, что
вы мне рассказали.