— Кетчеру
Ульяну с острова Уля! — громко закончил кетч.
Я невольно
улыбнулась: поправлять смысла не было. Да и зачем? Кому тут
интересна моя фамилия? Главное, что если меня возьмут в отбор, то и
жечь не будут, и корону подарят! А о большем я сейчас и не
мечтала.
Каменно-неподвижный, будто памятник, Фар холодно
проговорил:
—
Возражения?
Один из
«Семерых», с длинной острой бородкой и бегающими глазками, слегка
поклонившись, проговорил:
— Но
невесты уже одобрены небом. — Я так и слышала в его словах
привычное для танцора «набор закрыт». — В храме Рейши, где
Повелитель молил небо о правильном выборе, появилось всего двадцать
Ар-кетчей. Если бы небу было угодно, чтобы иномирная кетчера
приняла участие в отборе, появился бы и двадцать первый…
Тут я не
сдержалась. «Набор закрыт»? Для кого-то эта табличка как приговор,
но я никогда не отступала, не разворачивалась с полдороги. Шла до
конца, использовала любые, даже самые призрачные, возможности. И
именно поэтому я одна из лучших учениц академии. Они думают,
сдамся? Да как бы не фуэте! Выступила вперёд и заявила:
— В любой
команде должен быть запасной танцор! И лучше такой универсал, как
я. Мало ли что случится, ведь никто не знает, что нас ожидает в
будущем. — Сглотнула (меня вот как жизнь огорошила — приговорила к
смерти) и, выдохнув, смело посмотрела в бегающие глазки бородатого.
— Одна из ваших одобренных пресловутым храмом Рейши претенденток
может споткнуться и ногу сломать. Или слечь от болезни, как
несчастная племянница этого достойного господина. — Обернулась к
выступившему в мою защиту мужчине и вежливо поклонилась: —
Сочувствую вашему горю. И с радостью выступила бы в кандидатки на…
э… благосклонность Повелителя от обители Лоэлья!
Дядечка
посмотрел на меня растроганно, — видимо, я перестаралась с
сочувствием, — да неожиданно припал на одно колено перед
Повелителем.
— Умоляю,
мой Повелитель!
И тут на
каменный круг ступил другой разряженный господин и, опустившись на
одно колено, проговорил:
—
Поддерживаю обитель Лоэлья, Повелитель.
К
преклонённым мужчинам присоединился ещё один. Я явственно услышала,
как заскрипели зубы бородатого, и удивлённо покосилась на кетча:
кажется, этот старик готов меня сжечь собственноручно. Но чем я ему
насолила? Не понравился танец? Не глядя на меня, бородач свирепо
посматривал на оставшихся трёх из «Семерых», словно пытался
остановить взглядом. И к моему огорчению, те действительно
оставались на местах. Не нужно быть великим мыслителем, чтобы
понять: чтобы мне сохранили жизнь и позволили попасть в отбор,
нужно большинство голосов.