— Что такое? —
спросил Валентин, изогнув красиво очерченную бровь. Его ладонь лежала поверх
моей, прижимая к твердому, как камень, члену, и не давая возможности избежать
этого прикосновения. — Разве ты никогда не делала такого?
Помотала
головой, не в силах произнести ни слова. Голос, кажется, покинул меня.
— Никогда не
ласкала парней? — несколько удивленно проговорилВалентин. Как будто все девушки
в девятнадцать лет должны быть профи в
таком деле. — Или тебя все еще смущает, что я твой учитель? Можешь забыть об
этом, сейчас мы только мужчина и женщина.
— Я… Не делала
ничего подобного, — призналась и покраснела, как будто ляпнула несуразицу. — В
смысле…
— Не держала в
руке член? — в обращенном на меня взгляде читалось неверие.— Серьезно?
Он ослабил
хватку, и я смогла убрать ладонь. Вот
только мне никогда не забыть прикосновения к члену Валентина, сколько ни
старайся. Уверена, это событие останется в моей памяти как одно из самых ярких.
— Более чем, —
сообщила, мучительно краснея. — Но не готова сейчас доказать это на деле.
Спасибо, что подвезли до дома и все такое…
Говорила, а сама
медленно тянулась к ручке двери. А потом ка-а-акоткрыла, как выскочила. И как понеслась
в сторону зарослей, как будто за мной гонятся все демоны ада. Хорошо, хоть
куртку догадалась забрать, не хотелось бы тратиться на новую — у меня нет таких
финансовых возможностей.
— Ирина,
остановись! — раздалось вслед. — Я не собираюсь гоняться за тобой по зарослям,
не имею такой привычки.
Еще бы!.. Бегать
с таким-то стояком наверняка не очень удобно. Мне вдруг стало смешно и вместе с
тем неловко. Я поступила как полная дура. Наверняка Валентин именно так обо мне
и думает, и после позорного побега не посмотрит в мою сторону.
Вот только
следующие его слова заставили в этом усомниться.
— Ты можешь
убежать от меня, но не от себя самой! — выкрикнул Валентин зло и, как мне
показалось, все еще возбужденно. — Увидимся завтра, Комарова.
И ведь он
офигенски прав! Валентин ― мой препод, избежать новой встречи не получится. Не
бросать же институт из-за этого инцидента…
Пробираясь до
дома, я невольно размышляла над тем, что случится завтра. Будет ли Валентин
Петрович обращать на меня внимание или, наоборот, накажет презрительным
молчанием? А что, если он решит посмеяться и подключит к этому весь институт? Я
ведь и без того изгой. На меня не обращают внимания, ну, только если не надо
списать курсовую, и это стало привычным. Вот только если Валентин подольет
масла в огонь к всеобщему презрению…