– Добро пожаловать на Дайзен 2,
витус.
Откен ошалело посмотрел по
сторонам.
Небольшая светлая комната очень
похожа на кабинет врача в самой обычной поликлинике: белые стены и
потолок, тепло и пахнет медицинской химией. Прямо перед ванной
стоят двое. Один, что пониже ростом и покрепче телом, держится
уверенней, чем молодой и высокий парень, который нерешительно
выглядывает из-за спины старшего товарища. На обоих чёрная форма
тюремных надзирателей. Откен несколько раз с усилием моргнул. Вот
уже третий десяток лет приходится носить точно такую же. Хотя нет,
не совсем надзиратели. Красными крестами на чёрных рукавах
выделяются эмблемы медработников.
– Вам помочь? – тот, что пониже,
учтиво наклонился.
– Благодарю. Я сам, – Откен упрямо
мотнул головой.
К чёрту помощь. Откен поднатужился и
приподнялся. Он сам и только сам выберется из анабиозной капсулы.
Точно! Похожая на гроб металлическая ванная на самом деле –
анабиозная капсула. Значит… здравствуй, Свалка. Всего-то заснул на
пару минут, а уже в 19 световых годах от родного дома и…, и от
Таны.
Сердце сжалось в комок. Волна горечи
и злости на долбанный мир поднялась из желудка и обожгла щёки.
Пальцы, густо заляпанные анабиозным раствором, проскользнули по
гладкой стенке капсулы. Откен перегнулся через край, подался всем
телом вперёд и спрыгнул на пол. Точнее, попытался спрыгнуть. На
деле едва не шмякнулся. Откен с трудом удержал равновесие. Голые
пятки едва не разъехались в разные стороны. Осторожно, боясь
упасть, Откен выпрямился.
Ледяной анабиоз прекращает абсолютно
все обменные процессы в организме, так что дистрофии мышц можно не
бояться. Но погружение в лёд не проходит бесследно. Пробуждение,
или разморозку, проводят только квалифицированные врачи.
– Витус, душевая кабина сразу за
вами, – подсказал тот, что ниже.
Откен кивнул и развернулся на месте.
Пятки опять едва не разъехались на гладком полу. До узкой белой
дверцы больше трёх метров – господи, как далеко.
Анабиозный раствор. Бр-р-р!!! Гадость
редкостная. Да и не раствор вовсе, а самая настоящая слизь.
Скользкая и липкая. Пока ещё влажная – терпеть можно. Но! Как
только начинает подсыхать, как кожу на груди и плечах раздирает
противный зуд. Будто обгорел на солнце, и кожа лезет с тебя
лохматыми пластами. Не зря рядом с анабиозными отделами устраивают
душевые, чтобы сразу же после пробуждения смыть с себя эту
гадость.