Мем видел следы – да, большие, с когтями. Мем снял с колючих
кустов клок шерсти – вполне материальное доказательство того, что
Мировое Зло, хоть и существует, но отнюдь не в виде кровожадного
бестелесного духа, который питается только кровью и страхом. А вот
то, что подобных хищников здесь никогда не водилось, что ни один
охотник не может опознать ни следы от лап и когтей, ни шерсть, что
для стражи Солончаков, имевшей дело только с пустынными собаками да
с редкой нынче нелетающей птицей форорак, нападения крупного
хищника, ходящего бесшумно, прыгающего через высокие заборы и
режущего скот для забавы, а не для пропитания – огромная
неожиданность, было пока труднообъяснимо.
По делам флота и судостроения Мему на совете сказать было
нечего. Поэтому слушал он краем уха, а думал о неприятностях в
Солончаках – как широко слухи могут распространиться и какой ущерб
репутации новой власти нанести. Ведь господин Саом остался в
городе. Сейчас он, пребывая в полуистерическом состоянии, посетит
полдюжины знакомых, потом зайдет покушать в трактир, и к вечеру вся
Арденна будет знать о том, как наяву сбываются страшные пророчества
и наступает конец всему.
Совет закончился. Кир Хагиннор сложил бумаги на столе и
объявил:
– У кого что-то важное сверх сказанного – останьтесь. Остальные
свободны.
Остались Мем и новый начальник Арденнской береговой охраны,
прибывший вместе со всеми из Таргена.
– Кир Хагиннор, – поклонился он, – мы сейчас принимаем на службу
корабли, построенные и снаряженные на добровольные пожертвования
частных торговцев и кампаний, желающих оказать помощь новым
властям. И нам тут спустили на воду чудный подарок от шестой
маслобойни. Все корабли называются как корабли: «Крылья птицы»,
«Быстрый»,«Лёгкий»… А корабль от маслоделов так и записан в реестр
– «Маслобойный завод номер шесть». Переименовывать свой корабль
маслобойня категорически отказывается. Что с ними делать? Не
принимать же в охрану такое позорище.
– Почему? – кир Хагиннор оторвал взгляд от документов. –
Принимать, и очень даже. Хотят прославить свою маслобойню на море –
пусть докажут, что не зря всем про нее теперь будет известно, и он
не потонет, едва подняв паруса. Знаете, у нас на Северной Гряде был
охотник за пиратами с названием «Пошел ты…» ну… назовем это «очень
далеко в море». Он был известен не только по своему имени, но и
потому, что его название накладывало на команду определенные
обязательства. Это был отличный охотник с самой отчаянной и смелой
командой. Принимайте «Маслобойный завод», выделите ему самый
опасный участок береговой линии, и ни в чем не сомневайтесь. А
потонет — значит, туда ему и дорога.