Только в нави понял Хан, насколько силен был этот монстр – он таких прежде не то, что не встречал, но не слыхал даже. Вся берлога в глубины нави уходила так далеко, куда приличная нечисть и не ступает.
Сам верлиок тут выглядел, что плотный сгусток тьмы, с горящими алыми глазами, лишь отдаленно медведя напоминающий.
Не дал он Хану скользнуть от него, разросся черной пеленой, закрыл собой все вокруг.
Вот так да. Убил по-быстренькому нечисть, называется.
Хан еще пытался бороться, барахтался в вязкой верлиочьей тьме, но уже понимал, что сам не выберется. Здесь, в нави, верлиок даже сильнее был, а спасти ведьмака тут некому – чуть глубже провалятся, даже магия Ли не достанет. Сейчас уже, и то вряд ли достанет. Навь – она же от высших отдельно существует.
Хорошо, что верлиоки спят чутко, да сил набраться не успевают. Потому что с сильными ими сладу нет.
Поглотят все живое, не подавятся даже. И неживое, но ведьмачье тоже поглотят.
Хан уже терял сознание, когда вдруг костер вдалеке увидел. Но то ему наверняка лишь показалось – навь она серая, холодная. Откуда здесь костру взяться?
***
Хантер поморщился – что-то мокрое скользило по его лицу.
Теплое, совсем не навье.
– Очнулся! – пролаяли прямо над ухом, и пытка прекратилась. – Очнулся, родненький!
Ведьмак открыл глаза – точнее лишь один, человечий глаз – прямо над ним нависала улыбающаяся волчья морда. Если только волки могут улыбаться.
– Ох, напугал ты нас, – тем временем продолжил причитать Ильфорт, высунув язык, которым только что облизывал Хану лицо. – В усмерть напугал! Богиня Ли что-то плохое почуяла, за тобой пошла. Ну, я следом и увязался. Ступил, а будто из лесу в мир другой прыгнул, кругом жуть жуткая. Все неживое, серое, мрачное, холодное, аж хвост сам поджимается, лапы дрожат, выть охота. И зверь еще этот на тебе скачет, огроменный, на медведя похожий, да только всякому видно, что не медведь это вовсе. Ли не растерялась, его чем-то золотистым приложила. Не знаю чем, я в магии не силен, но он это золотое в себя втянул и сильнее только стал. Тут ты вдруг исчез, а зверь за тобой следом. Пропали, будто и не было, я даже моргнуть не успел. А Ли следом шар черный кинула.
– Это он в навь ушел, – подала голос принцесса. – Опять ведьмачьи штучки.
Хан как-то ради любопытства показывал ей, как по нави ходить, но Лионелла этого, разумеется, повторить не смогла. Потому и раздражалась каждый раз, когда навьи фокусы встречала – в отличие от прочих высших, задевала ее сила, неподвластная эльфам. Комплексы «обычной» дочери отца, который хотел «избранную».