Войдя в подъезд и следуя велениям ног, я послушно поднялся на
третий этаж. Остановился перед коричневой дверью, обитой
дерматином.
Хотел постучать, но замер с поднятой рукой и прислушался. Внутри
орали двое человек, мужчина и женщина. Кажется, там сейчас
произойдет убийство.
Затем я облегченно перевел дыхание. Ах да, это же отец и мать
Виктора. Сколько он, то есть я, себя помнил, родители постоянно
ругались и устраивали скандалы.
А еще я вспомнил, что в кармане есть ключи от квартиры. Открыл
дверь и вошел. Крики усилились и наполнили уши.
— Какая же ты скотина! — кричала мать. — Как же ты достал меня!
Видеть тебя не могу! Только и делаешь, что целыми днями лежишь на
жопе. На своей ленивой жопе!
— Заткнись, сука! — кричал мужчина в ответ. — Ты только и
знаешь, что орать и пилить мозги.
Я разделся в узком коридоре, повесил куртку на крючок в шкафу.
Крики раздавались из кухни. Я хотел прошмыгнуть мимо, но не успел.
Зоркий взор матери настиг меня в коридоре.
— Витька, шалопай ты эдакий! — закричала она. — Где ты
шляешься?
Я вздохнул и вошел в кухню. Холодильник, буфет, мойка,
заваленная грязной посудой. Мать стояла рядом с плитой, варила суп.
Женщина среднего роста, с покрасневшим от возмущения лицом.
Возле окна диванчик, на котором развалился пузатый усатый дядька
с лысеющей головой. Это был отец, он вертел в руках и пытался
настроить радиоприемник.
— На турнире, — ответил я. — Вы что, забыли?
И запоздало вспомнил, что про бокс родителям лучше не
напоминать. Отца в юности гоняла дворовая шпана, все сплошь из
секции бокса, с тех пор он ненавидел всех спортсменов.
У матери дядька позанимался боксом полгода и остался
умалишенным. Скорее всего, причиной тому был вовсе не спорт, а
другое, но матери этого хватило. Она ухаживала за дядей полгода и
тоже в итоге прониклась ненавистью к спортсменам.
— Где? — заревел отец. — Ах ты паршивец, я тебе что сказал?
Никаких турниров и соревнований! Ты совсем охерел?
Мать с грохотом бросила поварешку в кастрюлю. Хлестнула меня
полотенцем по шее. Не больно, но обидно.
— Скотина ты эдакая! Весь в отца пошел! Упрямый, как осел! Ты
тоже хочешь идиотом стать? Слюни пускать, под себя ходить?
У меня было два варианта. Спорить и ругаться или промолчать и
уйти. Я выбрал второе.
— Ты куда пошел? — закричали оба родителя. — Мы с тобой
разговариваем!