Он направился обратно к подсобке, а я посмотрел ему вслед. Затем
отправился к тяжелой груше и начал остервенело лупить ее, чтобы
выместить на ней свою злость.
Ну разве можно выиграть в соревнованиях с таким тренером? Я ему
вообще безразличен. Больше всего его интересует бутылочка,
запасенная в подсобке.
Вон, другие тренеры занимаются со своими учениками, что-то им
объясняют и внимательно их выслушивают. Мне надо заменить этого
тренера, и чем скорее, тем лучше.
— Эй, Рубцов, ну-ка иди сюда! — окликнули меня с ринга. — Помоги
нам чуток, поработай с Квасницыным.
Мне предлагали устроить спарринг. Квасницын был тяжелее меня на
пять килограмм, высокий боксер с длинными, как мачта, руками. Он
ждал меня на ринге, а тренер стоял возле канатов. Когда я подошел,
он объяснил:
— Никого нет, а нам надо работать. У Квасницына ноги
путаются.
Ну хорошо, почему бы чуток не позаниматься. Я надел перчатки,
сунул капу в рот. Ни о каких шлемах и защитных щитках речи не было,
голова полностью открыта. Не придумали еще, понимаете ли.
Придурок Квасницын напал на меня, стоило мне перелезть под
канатами на ринг. Дощатый настил скрипел под ногами. Я едва успел
уйти от бешеной атаки противника и удивленно замычал на него, мол,
чего ты так торопишься?
Но мой противник не обращал внимания и пер на меня, как танк.
Его тренер хлопал в ладоши и покрикивал:
— Давай, давай, работаем. Двигайся быстрее. Квас, чего ты
телешься? Ногами работай, ногами! Я что тебе говорил?
Но Квасницын совсем забыл про ноги. Он хотел достать меня и
старался приложить к этому все усилия. Я пропустил пару ударов, от
которых у меня все поплыло перед глазами.
Однако, как я вижу, здесь все по-серьезному. Я разозлился, чего,
конечно же, нельзя было допускать. Ладно, если вы хотите, сейчас
вам будет настоящий бокс. Я принялся бегать по рингу в своей
обычной уклончивой манере, стараясь держаться от длиннорукого
противника на дальней дистанции. Иногда я резко менял ритм,
разрывал дистанцию и нападал на него.
— Хм, ты смотри-ка, а ты кое-что умеешь, Рубцов, — удивленно
заметил тренер Квасницына. — Вот, Квас, смотри на ноги Рубцова!
Видишь, как он двигается, как он меняет их! Это как танец!
Ободренный его похвалой, я закружил по рингу еще быстрее,
ускользая от бесхитростных джебов противника. Он пытался попасть по
мне, но куда там, я был слишком юркий и быстрый для него. Тогда он
принялся бегать за мной по всему рингу и постепенно пришел в
бешенство.