- Да. Незаконнорожденный. Мы вместе
росли и одинаково воспитывались моей матерью. Он приносил клятву
верности сначала нашему отцу, а когда тот умер и меня избрали
главой рода, то и мне.
Значит, я угадала. А вот
интересно:
- А он может жениться?
Нет, ну что я опять такого сказала?
Долго с наслаждением хохочет, потом утирает слезы и отвечает:
- Давно я так не смеялся, спасибо,
Ира. На самом деле, я плохо себе представляю, кто и при каких
условиях может, будучи в своем уме и не чувствуя давления со
стороны, согласиться выйти замуж за незаконнорожденного, даже по
невероятно сильной и чистой любви, как пишут в ваших женских
романах, у нас в Империи обычно подобное не практикуется, так как
это является существенным понижением социального статуса женщины,
но если вдруг найдется такая экстравагантная дама, то, конечно, я
дам свое согласие на этот необычный и не очень-то нужный брак, и
она войдет в мой род, но уж никак не на правах полноправного члена
семьи. Скорее всего, как и муж, будет считаться наемным слугой,
полностью подчиняющимся прихотям и капризам своих господ. Ну и,
естественно, если у них в свое время появятся дети, они тоже,
принеся клятву, будут наемными слугами, как и их родители. И да,
байстрюкам любовницы не положены. Для удовлетворения их страсти
существуют рабыни, ну или жены, как ты только что это
придумала.
- Класс… Социальное равенство и
близко не ночевало. А если по нелепой случайности появятся дети у
рабов?
Весело хмыкает:
- Ты неправильно ставишь вопрос. В
таком контексте он просто невозможен. У рабов дети не появятся.
Никогда. Они могут появиться исключительно у рабынь. Рабы же здесь
все стерилизованы. Иначе их никто не допустил бы в дома господ, не
позволил бы каждый день видеть мать, жену или дочерей своего
господина. Как только у рабыни рождается мальчик, все равно, от
кого, он немедленно становится собственностью господина этой самой
рабыни, и в три-пять месяцев ребенка обязательно стерилизуют. В
дальнейшем он растет в доме своего господина и в пять лет, уже став
вполне сознательным, приносит клятву верности своему хозяину и его
роду. Вот, кстати, это была единственная причина, по которой тем
рабыням удалось в обход магии запланировать и провести попытку
покушения на Ирму: формально моя жена не принадлежит к моему роду,
а значит, клятва на нее не распространяется.