В покои зашел бледный, как полотно,
первый министр, чья должность называлась Чати. Он упал на брюхо, а
фараон, в знак особой милости, позволил облобызать свои ноги. Пусть
радуется. Нечасто царь так балует своих рабов. Обычно они целовали
землю, по которой он ходил.
- Повелитель, беда!
- Что еще случилось? – недовольно
спросил фараон.
- Бог Апис умер! – прорыдал Чати.
- Как умер? – изумился Тахарка. Богу
и десяти лет не было. Молодой еще бык. Апис был живым воплощением
Осириса и Птаха. Он был посредником с миром мертвых и имел самое
прямое отношение к разливам Нила. Он являлся одним из столпов жизни
Древнего Египта, и был окружен самой трепетной любовью и
почитанием. Ни одному египтянину даже в голову не могла прийти
мысль нанести ему какой-то вред. Это было абсолютно невозможно.
Обычно Аписы доживали до двадцати пяти лет, после чего их
торжественно топили в Ниле. Мумию священного быка с царскими
почестями хоронили в специальной гробнице. Когда находили новое
воплощение Аписа, это становилось праздником для всей страны.
Двадцать девять признаков должно было сойтись в одном животном, и
тогда он и его священная мать переезжали на жительство в
специальный храм, расположенный к западу от святилища Птаха в
Мемфисе. Досрочная смерть Аписа была страшным несчастьем и
считалась зловещим предзнаменованием. Солнечное затмение, низкий
разлив Нила, саранча, эпидемия – все беды сразу могли обрушиться на
Египет. В любом случае, действующему фараону это не обещало ничего
хорошего. Ведь в глазах подданных он терял милость небес.
- Его убили, повелитель! – пискнул
сановник, лежавший у его ног.
Тахарка рухнул в резное кресло,
почувствовав, как сжалось что-то в груди. Это была катастрофа.
***
Через две недели. Окрестности
Пер-Аммона.
Скромный купец Пакер вылез из своей
папирусной лодчонки, безжалостно отпихнув ее ногой. Больше она ему
не понадобится, как и личность купца Пакера. Он был на восточном
берегу нильского рукава, где раньше стоял Пер-Амон. Персидская
армия была здесь, он уже видел конные патрули.
Сукайя забросил на спину мешок с
пожитками и едой, и побрел на восток. Воинов он встретил уже через
час. Те, увидев беззащитного путника, не на шутку воспылали тягой к
его имуществу, и пустиликоней рысью. Сукайя спокойно ждал, когда
конники окружат его, весело обсуждая такой приятный сюрприз. К их
удивлению, египтянин на отличном персидском языке произнес: