- Да будет так! – сказал Ахемен. – Ваш отец будет похоронен так,
как и положено великому царю. Ваши достойнейшие матери тоже будут
окружены почестями, как и подобает царицам.
Сыновья Синаххериба молча поклонились.
- За вашим братом Ассархаддоном уже послали? – поинтересовался
царь.
- Да, повелитель, - ответил Арад-бел-ит. – Сразу же.
- Хорошо. Хумбан, докладывай.
- Повелитель, в обеих армиях погибло около десяти тысяч человек.
Еще столько же ранено. Многие не выживут. Расход стрел и дротиков
огромный, погибло и искалечено около тысячи коней. Сколько посечено
доспехов, шлемов и щитов, я даже и сказать не берусь. Много,
государь, очень много. Мастерским в Сузах не один год работать
надо, чтобы тот запас восстановить.
- У нас теперь ассирийские мастерские есть, - усмехнулся царь, -
и у нас теперь есть железо. Царь Урарту где?
- Он ожидает, повелитель, - сказал хазарапат.
- Зови!
В шатер вошел Аргишти второй. Он с пугливым любопытством оглядел
шатер, где за одним столом сидели ассирийские и персидские
военачальники, уже перемешавшись между собой. Они вчера все вместе
знатно надрались, и уже были почти друзьями. Почти…Для настоящей
дружбы нужно было не пить, а воевать вместе, и это все понимали.
Тем не менее, и Туртан, и Великий Глашатай, оказались нормальными
мужиками, без закидонов, которые, как и все тут, воевали лет с
пятнадцати и бойцами были отменными. И сейчас элита Империи
благоухала могучим выхлопом, приводя в смятение самого царя,
которому лекари пить пока не разрешали. Оставалось просто
завидовать, что он сейчас и делал.
Урарту давно пережила свои лучшие годы, и в нашей реальности ей
оставалось существовать от силы пару десятков лет. Горная страна,
зажатая между Ассирией и киммерийцами, была обречена. Всего
шестнадцать лет назад жуткие всадники с длинными мечами и
дальнобойными луками наголову разгромили войско Урарту, превратив
цветущую землю в пепелище. А десятилетиями до этого отважные горцы
резались с Саргоном вторым, а до него - с царем Тиглатпаласаром.
Царь Аргишти был весьма неглуп, потому и сумел спасти свой народ от
истребления, и даже смог воспользоваться плодами наступившего
затишья. Ничего хорошего от этой беседы он не ждал, и был готов
умереть. Он не видел ни одной причины, по которой победителю нужно
было сохранять ему жизнь. Царь гордо поднял голову и смело
посмотрел в глаза новому повелителю вселенной.