Ну, не так уж и драный, попало слегка, с кем не бывает. Те
ушлёпки получили намного сильнее, и сейчас вообще должны в Чите с
полицией общаться.
Отец подтвердил — да, общаются, там много вопросов, особенно к
местным. А про наших нужно понять — это была одноразовая акция, или
у них в обычае таскать краденое в соседний регион. Ну, это и так
ясно, что будет работа для Паши, для его сотрудников и для Михаила
Григорьевича. И, кстати, Вероника говорила, что у неё тоже есть
какая-то новая инфа.
Новая инфа Вероники и главбуха Жанны раскрывала ещё одну
красочную страницу быта и нравов транспортной компании «ГН».
Вообще, надо официально переименовать. Хоть в «Три поросёнка», хоть
в «Приключения весёлого «КамАЗа». И издать книжку комиксов к
следующему корпоративу, ага. Вдруг поможет? Вик вызвал Пашу, отдал
ему подготовленные девушками документы и велел выяснить масштабы
разрушений. Явно же не единичный случай! Паша вздохнул тяжело и
пошёл работать.
Вечером Вероника снова приехала к нему через свой дом. Тётя Нина
прислала маслят, которых оставалось только пожарить, и малосольного
омуля. И свежей картошки, и деревенской сметаны. Обожрёмся, подумал
Вик.
Они в четыре руки готовили ужин, когда его телефон затрезвонил
редкой в последнее время мелодией — «И никогда, мой брат-чародей,
ты не найдёшь себе королеву, а я не найду себе короля», и что там
ещё было.
— Привет, дорогой братец, а не дома ли ты случайно? — Линн
никогда не ходила вокруг да около.
— Привет, дорогая сестрица, случайно дома. Не хочешь ли ты
зайти?
— Именно что хочу, — усмехнулась она. — Сто лет тебя живьём не
видела.
— Ты где?
— Мы с Анной в двух шагах от твоего дома.
— Поднимайтесь.
На изумлённый взгляд Вероники Вик пояснил, что сейчас он
представит ей ещё одну приметную часть своего семейства.
Линн стала приметной с детства. Она не ныла, если разбивала
коленку, но ругалась словами, подслушанными у отца. Не обижалась,
если они с Майком не хотели с ней играть, а показывала язык,
сообщала, что тогда не расскажет им секретный секрет, и гордо
уходила. Секреты, правду сказать, она знала настоящие и
качественные — кто придёт в гости, что сказал отец, что готовят на
кухне, куда поедем на выходные. В общем, они с Майком взяли её под
опеку лет в пять, ну то есть это ей было лет пять, а им — десять и
одиннадцать. Она таскалась за ними по квартире и по дому в
Листвянке, и вокруг тоже, знала всех их друзей, и ей ничего не
стоило выпросить у тёти Нины дополнительную тарелку пирожков или
вообще за её спиной стащить с кухни что-нибудь вкусненькое.