Я опять восхитилась мастерством.
Это надо, а? Не рыдать, а выжать из себя ровно столько слезок, чтобы глаза выглядели прозрачно-несчастными, а реснички трогательно мокрыми.
В общем, если бы мы охмуряли обыкновенного эльфа, то у него не было бы никаких шансов.
— А зачем соседок? — спросила я.
— Чтобы на будущее, если вас скушает кто-то из моих подчиненных, мы в точности знали, кто именно!
Потрясающе.
Не нравится мне грядущая очная ставка. Совсем не нравится.
— А сейчас, дамы, позвольте проводить вас до основного комплекса.
И он действительно быстро вывел нас на одну из основных дорожек, а после мы дошли до главного корпуса.
— Таль, милая, — с нежностью в голосе позвал Король Нежити. — Проводишь Зальфириль до общежития? А у нас есть дела в лазарете.
— Да, конечно, — возрадовалась нежить и повернула морду к рыжей: — Пойдем! Я покажу тебе все!
— Таль, без фанатизма, — прищелкнул пальцами некроэльф.
— Обижаешь, я всегда отлично чуяла рамки.
Они ушли, а мы остались.
Смотрю на упыря, он на меня.
— Ну что? — по красивому лицу скользнула едва заметная улыбка. — Скажешь, что вам от меня надо?
— Не понимаю, о чем вы, — мило улыбнулась я в ответ. — Нам от вас нужен разве что диплом о высшем образовании!
Он пристально посмотрел мне в глаза, но допытываться не стал, жестом позвав меня за собой.
Глава 7
Пришли в больничное крыло и, коротко поприветствовав дриаду, отправились в знакомую палату. Я покраснела, увидев кровать и вспомнив, как именно меня заставляли прийти в себя.
Сибэль жестом попросил у меня банку. Я отдала, он быстро открыл крышку и, не дрогнув, запустил руку к ядовитой змеюке. Перехватил ее у головы, вытащил и, подняв яростно шипевшее змейство на уровень лица, спокойно сообщил той прямо в морду:
— Будешь вредничать — вырву зубы.
Змея мигом заткнулась.
— Умница, — очень жутко улыбнулся эльф и бросил ее на кровать Иринэль со словами: — Возвращайся.
Стоило змее коснуться бледной кожи эльфийки, как та с тихим хрипом дугой выгнулась на кровати и, распахнув глаза, ошалело на нас уставилась.
А затем выругалась такими выражениями, что я даже закашлялась от неожиданности.
Девушка ругалась столь виртуозно, что поневоле возникали вопросы… к папиным осведомителям! И это трепетная фиалка, о которой говорится в досье?!
— Спасибо, — вдруг сипло сказала Иринэль, прямо глядя на меня. — Я все помню. И я благодарна.