– Василий Семенович…
– В общем, так, Романова. У нас пропажа на несколько миллионов.
В долларах, Романова! В долларах! Сама понимаешь, что ты у нас –
единственная подозреваемая. Если товар не найдется, то ты
отправишься в тюрьму. И никто не посмотрит, что ты беременная. В
тюрьмах тоже рожают.
Он резко замолчал и принялся барабанить пальцами по столу.
— Может быть… — я сглотнула, — может быть, кто-то случайно
перепутал… партии…
— Кто-то перепутал? — директор поднял брови, смотря на меня при
этом как на умалишённую.
— Случайно, — кивнула я. — И мы вместе с комиссией вчера вместо
старой партии уничтожили новую.
Из глаз сами собой покатились слезы, которые я так и не смогла
сдержать.
— Вы уничтожили новые схемы?! — лицо Василия Семеновича пошло
красными пятнами.
— Это просто предположение, — моментально сдала я назад.
— Кроме тебя, Романова, на складе никого не было. Так что засунь
свои предположения…
Он порывисто потянулся к стоящему на столе компьютеру, что-то
принялся печатать, и уже через минуту жестом фокусника вынул из
принтера какой-то документ.
Когда я заглянула в протянутый лист, меня начало потряхивать от
дурного предчувствия.
– Подписывай.
Я попыталась прочесть, но слезы, катившиеся по щекам, мешали, а
от волнения сильно мутило. Буквы сливались, не желая складываться в
слова.
– Что это?
– Объяснительная. Что так и так, мол, пока переставляла коробки,
перепутала, и дальше о том, как ты их списала. Так и быть.
Обойдемся без полиции.
– Спасибо, – дрожащими пальцами взяла ручку, поднесла ее к
бумагам.
Наконечник завис над полем, где требовалось поставить
подпись.
В голове словно красная лампочка вспыхнула.
Я уже так раз подписала один проклятущий документ, а потом
осталась без квартиры.
— Но ведь это не я их перепутала…
— Но что-то ведь вчера ты уничтожила, правильно?
Директор смотрел на меня и улыбался. Словно бы знал, что я
никуда не денусь и подпишу.
— И мне ничего не будет? — осторожно уточнила я. — А если схемы
найдутся?
Мужчина скривился.
— Если найдутся, то считай, что тебе повезло. А так… предприятие
возьмёт расходы на себя. Давай уже подписывай и уматывай.
— Я… — я умолкла, вчитываясь в бумаги.
Тут был какой-то подвох. Когда я устраивалась на работу, то
прекрасно помнила, как подписывала бумаги, что являюсь материально
ответственным лицом. И за все, что лежит на складе, отвечаю своим
кошельком. Что если я подпишу бумаги и, тем самым, повешу на себя
огромный долг?