Да и Василий Семенович подозрительно быстро предложил мне такой
вариант, словно бы уже заранее знал, что схемы не найти в любом
случае.
— Ну что? Долго собираешься сидеть? У меня через тридцать минут
совещание на другом конце завода, — он демонстративно встал,
собирая со стола какие-то бумаги.
— Я могу сходить в туалет? — наконец решилась я, сжимая в руках
телефон.
Василий Семенович мрачно посмотрел на меня, но все же мотнул
головой в сторону двери.
Удостоверившись, что рядом никого нет, я заперлась в
кабинке.
Несколько минут просто смотрела на сотовый.
Ну и кому мне сейчас звонить? Адвокату, который когда-то
занимался судом по моей квартире? Или…
Я ведь помнила номер Виктора, но из-за охватившей паники не
могла набрать даже первые цифры. Сглотнула и полезла за
визиткой.
«У меня просто нет выбора… мне приходится», — обманывала я сама
себя.
Набрала номер. Всего два длинных гудка, и раздался низкий
мужской голос:
— Не думал, что ты позвонишь так скоро, — без приветствий
ответил он. — С ребенком все в порядке?
С трудом подавила в себе желание бросить трубку, мне было
физически больно слышать его голос. В груди защемило, горло сдавило
болезненным спазмом.
Если я реагирую на него так, когда он далеко, даже зная, что он
собой представляет, то как мне заставить себя отказаться от чувств,
когда он будет рядом?
— Меня заставляют подписать документ на работе. Я не знаю, чем
это может мне грозить.
Думать о том, что мои неприятности могут быть выгодны самому
Виктору, не хотелось. Если на мне будет висеть огромный долг —
отнять ребенка после родов будет куда проще. Но к кому еще
обратиться?
— Говорить можешь? — его тон моментально стал серьезным. —
Описать ситуацию?
Дверь туалета хлопнула — кто-то вошел внутрь, проходя к соседней
кабинке.
— Нет.
— Понятно. Ничего не подписывай. Тяни время. Где ты работаешь, я
знаю. Навел вчера справки. Буду через пятнадцать минут.
Приехал он действительно быстро. И даже как-то умудрился попасть
внутрь, хотя вход был только по пропускам.
Я успела вернуться в кабинет к директору, упрашивала его дать
время, все-таки попробовать разыскать эти чертовы коробочки.
Меня начали снова пугать меня полицией и последствиями, когда в
дверь постучали.
— Кто там еще?! — рявкнул директор, поднимаясь со своего стула и
нависая надо мной через стол. — Романова, не видишь, там уже люди
ждут? Подпиши и уматывай. Последний раз прошу по-хорошему.