Правда, у пацанов за гаражами была гитара, и Лика довольно
быстро разобралась, какие пальцы куда ставить – со слухом у неё
было всё в порядке, и с основами музыкальной теории – тоже, уж на
трех-то аккордах она могла почти что угодно сыграть, а потом и
более навороченное - тоже. Намекнула матери про продать пианино и
купить гитару, но была обругана и заткнулась.
В школе она тоже съехала на тройки довольно быстро. О нет, мать
пыталась её контролировать и заставлять. Но Лика навострилась
сбегать из дома, и ищи её там. С младенцем и алкашом не очень-то
побегаешь по улице, и это прекрасно.
У Лёхи был старший брат, а у того – гараж. Брат уехал из города,
а ключи от гаража оставил Лёхе, там в итоге компания и собиралась.
Пели, пили, кто-то и травку покуривал, а кто-то – и более
специфичные вещи делал, Лика этого не касалась. Пить – пила,
трахаться – трахалась, а наркотики пробовать побоялась.
Они мечтали о лучшей жизни, но не очень-то понимали, что вот
прямо сейчас могут сделать для этой лучшей жизни. Наверное, надо
было дотянуть до восемнадцати и уезжать туда, где больше людей и
работы, но так могли не все. Подружка Оксанка поступила в универ,
одноклассник Мишка – в политех. Трое парней ушли в армию. А
остальные так и тусили в городе, перебиваясь случайными заработками
и какой-никакой учёбой.
Лика фигово сдала ЕГЭ, с такими баллами поступить в приличное
место можно было и не мечтать. Поэтому когда мать сказала – иди
хоть в педколледж, лентяйка, Лика и пошла. А чего делать-то?
Поступила на учителя начальных классов. Скука смертная –
педагогика, психология и вот это всё. Интересно было на мировой
культуре и философии – вела классная молодая преподша, она много
знала и могла не только докапываться, но и посмеяться с ними, и
работу интересную придумать. А остальное Лике не заходило вот
никак.
Она уже думала понемногу – может, первый курс дотянуть, а потом
перевестись в областной центр? Ну, попробовать. Конечно, для этого
надо учиться, а вот учиться-то и не получалось.
Лика почти каждый день возвращалась домой с желанием уж
сегодня-то выучить всё на завтра, и прочитать, и написать, и что
там надо. Но дома орал сначала младенец, а потом детсадовец, и не
только орал, а ещё лез в её вещи, портил ей тетради и учебники, и
пытался добраться до её телефона. Дома была вечно замотанная мать,
которой не сильно-то облегчало жизнь, если Лика жарила на ужин
картошку, или макароны с фаршем, или что там ещё. Нет, Лика не была
безрукой, но когда она заходила домой, эти самые руки у неё
опускались. И чем дальше, тем проще было послать всех домашних по
разным адресам и уйти на улицу или в гараж. Объяснить - нереально,
потому что в ответ она слышала только одно – у тебя отдельная
комната, что тебе ещё надо? Ну да, если бы не было той отдельной
комнаты, она бы давно уже сбежала жить к Лёхе, или к кому там ещё!
А так только изредка ночевала там, не чаще раза в месяц, когда дома
становилось совсем херово. Мать требовала сознаться, где она была и
что делала, но Лика стояла на своём жёстко – была у подружки, как
зовут – не скажу, ты её всё равно не знаешь. Ушла – и ушла, не
насовсем же, вернулась ведь. И в школе учусь, как могу, так и
учусь. И в комнате своей неделю назад убиралась. Ах, не видно? А
вот не надо Ваню туда пускать, он там всё и расхерачил. И ужин
готовила только вот позавчера, хоть бы кто спасибо сказал. И будет
надо – ещё уйду, из этого ада только уходить, иначе никак.