Настя приоткрыла глаза, разглядывая в темноте Беринга. Огонек в
ухе выдавал вай-фай наушник, сильные руки на руле, гул колес по
дороге. Молчаливая пауза выдавала длинную речь собеседника. А ведь
правда: дом очень странно сгорел. Будто бы его не просто не тушили,
а из брандспойтов поливали бензином еще дополнительно. Вообще
ничего не осталось.
— Что с лагерем? Вы в этих людях уверены? Эрнест там остался?
Сочувствую я подопечным. Мы переночуем под Новгородом и днем завтра
там уже будем. Сразу обратно, Эд, даже я за рулем устаю. Особенно —
от обилия идиотов.
Мою квартиру не трогайте, там мой личный контур, да. Свои ключи
заберете на вахте, цели понятны? Хорошо, до связи. Да знаю я, знаю,
не первый день замужем.
Палец к уху, сигнал отключился. Настя зачем-то притворилась
спящей.
— Кофе хочу. Скоро заправка, немножечко выдохнем. Спросить меня
ни о чем не хочешь?
Ну за что ей такой умный муж?
— Ничего приятного для себя я не услышала. Я — идиотка.
Он покосился, зачем-то поправил рукой ей прядку на лбу, слегка
щелкнул по носу.
— Для тебя там было слишком много всего. Когда родной дом
превращается в пепел… это больно. А вот Ванька меня расстроил, да,
Ваня?
Быстрый взгляд в зеркало заднего вида, и Настя ехидно подумала,
что не одну ее поймали за маленьким сонным притворством.
— А я все увидел, но не говорил. Влад… откуда у матери камень и
эти цветы? После того как отец… — он гулко сглотнул, но продолжил:
мы никому стали вдруг не нужны. Все только лясы точили и все. Это
сейчас они вдруг добрые стали.
Влад задумался очень серьезно. Настя уже узнавала вот эту его
“думную” складочку между бровей.
— Не знаю, Вань. Но узнаю.
Громкий вздох сзади.
— А лагерь... тот самый? Пром*?
Беринг широко улыбнулся.
— Мы же договаривались. Да, в “Прометее*” тебя уже ждут. Ась,
все увидишь сама и узнаешь.
— А как же вопросы мои? И кстати, сколько ты дней уже
замужем?
Тихий смех был ответом, впереди показались огни, заправочной
станции.
— Это Тверь. Хорошо проезжаем ее глубокой ночью, тут пробок не
будет. Часа три-четыре еще и мы будем на месте.
Поцеловал тихо в лоб и вышел.
— Вань… Настя развернулась к угрюмо молчащему брату,
рассматривающему происходившее за окном. — Толик этот… он мог это
все сделать? На кладбище?
— Нет, — голос Ваньки осип отчего-то. — Только дом подпалить.
Наська, прячься!