Кровь залила половину лица и ворот
рубашки, алые капли украсили и меня. Анна вцепилась в спинку
лавочки и, казалось, полностью окаменела, вот только часто
вздымающаяся грудь выдавала небывалое возбуждение. Похоже,
кислородное голодание чуточку поразило мозг, и я во всей красе
представил, как цесаревна тайком отводит амбала в свою комнату —
якобы промыть и подлечить раны — а потом облизывает морду от уха до
уха. С одной стороны — мерзость, с другой — медведю перепадет куда
больше моего, а вот это уже обидно.
— Аррргх! — Ворон замотал башкой и
швырнул меня на землю, выбив последний воздух из легких.
Смахнул бурые сопли, снова схватил за
грудки и попытался поднять, но я уперся ладонью в пропитавшуюся
насквозь бороду.
— Я же сказал — на кулаках! А ты
борешься!
— Для меня все одно, — наследник
заломил мне руки за спину и стиснул в смертельных объятиях.
Я зажмурился и до хруста сжал зубы,
чувствуя, как ребра давят на сердце. Ее высочество могла бы и
прервать поединок — вряд ли ее решение кто-нибудь оспорил, но
стоило глянуть в распаленные до тусклого свечения глаза, и стало
понятно — даже если у меня ртом полезет требуха, бой никто не
остановит. Может, Альберт прав? Может, упыри просто скрывают свою
натуру, а на деле так и остались кровожадными чудовищами?
— Сдавайся!
— Русские не сдаются.
Жалость к себе сменилась гневом за
себя. Не для того меня мама рожала, чтобы всяким балбесам сливать.
Для тебя все одно, говоришь? Ну так потом не жалуйся, что и
противник сыграет не по правилам. Я подался вперед и укусил бугая
за нос — да с такой силой, что тот взвыл хриплым басом и ослабил
хватку. В тот же миг я освободил руки, обхватил ладонями виски и
большими пальцами надавил на зенки. Ворону ничего не оставалось,
кроме как выпустить добычу и отпрянуть, спасая зрение.
Я плюхнулся на спину, отполз на
безопасное расстояние и попытался встать, на ходу соображая, как
быть дальше, ведь теперь медведь разъярится не на шутку и на пощаду
уповать не стоит. Но то, что сделал Семен, стало полной
неожиданностью.
Он широко расставил ноги и обвел
руками полукруг над головой, словно держа невидимый мяч. Затем
резким движением направил ладони в мою сторону, и не успел я
сообразить, что это за китайская гимнастика такая, как в грудь
тараном ударила воздушная волна и пронесла по поляне, как тряпичную
куклу.