***
– Юра!
Ах, голова моя бедовая! Забыла
сказать Юре, что уже попросила Соньку купить творожно-фруктовый
торт. А если Сонька пообещала, то она в лепёшку разобьётся, но
обещание выполнит. Так что Юра может не беспокоиться по этому
вопросу, пусть лучше подумает, где подходящий крем от загара
покупать, а то в прошлом сезоне я жутко обгорела из-за того, что
крем против загара не особо подходил моей коже, помнится, у меня
потом ещё аллергия началась.
Я открыла глаза и попыталась вскочить
с кровати, но голова резко пошла кругом. Тяжелые настенные часы
пустились вскачь, и я окончательно потеряла связь с адекватным
зрением. Всё двоилось, троилось и путалось перед глазами. Придя в
себя, поняла, что в комнате нет никаких часов, это просто с улицы
доносятся звуки строительных работ.
Земляной пол, деревянная лавка, на
которой я лежу, тонкое, но, несмотря на это грубое, покрывало,
укрывающее мои ноги. Это вовсе не моя комната… И, однако, не мои
ноги! Ох, мамочки, так эта смерть мне не привиделась…
– Тихо, милая, кто же так резко
встаёт?
Я не заметила, как ко мне подошла
скрюченная старушка в застиранном чепце и влажном от рук фартуке.
Она намочила тряпку, приложила к моему лбу. Охлаждающая ткань
успокаивающе подействовала на моё состояние, я откинулась на
подушки и больно ударилась спиной о жесткую лавку. Да, это не
двуспальная кровать с ортопедическим матрасом.
– Долго я здесь?
– Почитай шестой месяц пошёл. На той
неделе собирались хоронить, – проскрипела старушка.
Как я вовремя очнулась, однако. И всё
же… Шесть месяцев без сознания. Какой кошмар! Мне срочно нужно
домой. Юра там, наверное, с ума сходит от неизвестности. Или уже
сошел. Чур меня.
– Я практически умерла?
– Сама-то как думаешь? Бросил бы тебя
наш лесник там, то разом бы померла. А так, вот тут провалялась без
сознания. Да только незнакомые полудохлые девицы никому не нужны,
вот и собирались тебя уже закапывать. Сколько можно возиться? У
меня, знаешь, сколько проблем помимо тебя? Если не буду поспевать в
срок, господа-то и наказать могу. А уж эти их наказания такие, что
иной раз кажется, будто смерть добрее будет.
– А где я?
– Неблагодарная, – ворчливо
пробормотала старушка. – Нет бы «спасибо» сказать, что жизню ей
спасли, а она сразу с вопросами пристала. Где-где? В поместье
господ Пренс, а точнее в подсобке для слуг. На моей лавке, заметь,
прохлаждаешься.