Я вылезаю из «Волги». Тимофей тоже впрыгивает. Еще на школьной
парковке верный слуга порадовал меня. Без иронии, на самом деле
порадовал:
- Сень, пока ты учился, я съездил уже к цели, разведал что
почем, - сказал Тимофей. – В бинокль поглядел в окна. Короче, там
сейчас тусовка собирается. Уже пьют, девок заказных щупают.
- Видимо, есть на что веселиться, - усмехнулся я.
- Ага, на деньги твоей матери.
- Неверно, Тимофей. На мои деньги.
Пока безопасники выпиливают калитку в высоком заборе, я
оглядываю коттедж. Двухэтажный, с бассейном и джакузи. Из открытых
окон доносится громкая музыка, женский заигрывающий смех и
горластый ржач выпивших мужчин.
Детей и жену сюда Гиврин не возил. Этот домик он использовал для
встреч с любовницами. Да еще для тусовок с «деловыми партнерами»,
которые на самом деле являлись его подельниками по разорению моего
рода.
Хех, вон оно как! Теперь уже моего. Ну пускай, пускай.
Как понимаю, сейчас Гиврин пустился во все тяжкие. Видимо,
Свиридовы не приняли к себе крысу, слишком много у грызуна вшей.
Поэтому только и остается задабривать подельников шлюхами и
выпивкой. Авось, кто-нибудь предложит место по старой дружбе.
Рядом с нами паркуется «Москвич» представительского класса.
Сначала из дверцы появляется замшевая чёрная туфля на высоком
каблуке, за ней вытягивается навстречу солнцу стройная длинная нога
в сетчатых колготках. А потом на тротуар плавно вытекает цветущая
Лизоблюдова – темно-синяя плиссированная юбка с пиджаком, поверх
плащ, опоясанный чёрным кожаным поясом. Она улыбается, увидев нас с
Тимофеем.
- Приветствую, господин! — директор склоняется в поклоне.
- Привет-привет. Катя, сегодня после казни я собираюсь на завод.
Уведоми, пожалуйста, инженеров радиотехников, чтобы остались
допоздна. Сверхурочные оплатим.
- Всех инженеров? – хлопает она глазами.
- Трех хватит, - прикидываю.
Катя достает мобильник из сумочки и звонит на предприятие.
Безопасники к тому времени закончили, и мы с Тимофеем проходим во
двор. Минуем бассейн с клумбами роз, сразу направляемся в дом.
Тимофей дергает ручку двери. Не заперто. Заходим.
Внутри веселье в самом разгаре. Немаленькая гостиная пропахла
табаком и алкогольными парами. Колонки музыкального центра в углу
надрываются ритмичными басами попсы. Четверо мужчин развалились на
диване и креслах. Красные пьяные рожи ошалело смотрят на нас.
Гиврин сидит с зажатой в руке бутылкой коньяка. Глаза у него
удивленные.