В общем, путь свободен. Поляна
зачищена.
Конечно же мне хочется быстренько
добраться до руин, срезать нужные травы и бегом назад через лес, к
пруду, где, наверное, уже завершилась стихийно возникшая тусовка,
но взгляд притягивают останки, которые надо обязательно
осмотреть.
Судя по тряпичному шмоту — здесь
слился маг. Прикидываю в уме: ледяная стрела или
фаербол[3] даже на начальных уровнях сносят по десять хитов
жизни. Что-то не сходится. Ни один кастер по своей воле не выйдет
на спарринг с мобами. Он их завалит издалека.
Щека вдруг начала подергиваться.
Вторые сутки в игре, а нервишки уже шалят. Хотя, немудрено с таким
уровнем реализма! Делать нечего, — достал "Таинственный
клинок" и, не снимая перчаток, аккуратно выдавил на лезвие яд из
трех добытых желез, равномерно размазал токсин при помощи тонкого
прутика, подумав: может зря свел к шутке предложение Энеи? Сейчас
боевой маг, прикрывающий спину, был бы весьма кстати.
Ладно, погнали! — завершив
приготовления, я перешагнул через труп осы, направляясь к груде
подозрительного, уже изрядно вылинявшего под дождями и выгоревшего
на солнце тряпья.
* * *
Солнышко припекает вовсю. Над головой
мечется стрекоза. Откуда только энергия берется?
Знойное марево струится над руинами.
Сквозь дверной проем видны просевшие, обугленные балки и лесенка,
ведущая на второй этаж.
Примерно посередине поляны я
обнаружил круг пожухлой прошлогодней травы. Маг встретил свою
судьбу на краю странной области. Здесь не пробилось ни одного
нового ростка. Интересно, почему?
Присев на корточки, я потянул за
краешек ветхой ткани и тихо выругался от неожиданности. Под некогда
добротным облачением внезапно обнажились пожелтевшие кости!
Ну, понятно. На этих останках явно
завязан какой-то сюжет! После гибели игроков скелетов не
остается.
Интерфейс молчит. Ничего больше не
трогая, внимательно осматриваю предметы: сначала пояс с серебряной
пряжкой и слотами "быстрого доступа", — из них торчат горлышки
плотно закупоренных фиалов с зельями, — три эликсира жизни,
три маны, и еще четыре с незнакомой маркировкой на сургуче.
Теперь посох. Сделан из цельного
корневища с частью ствола. Украшен незатейливой резьбой. В
сплетение корней (оно служит навершием) вставлен ограненный
прозрачный камень, — к моему разочарованию треснутый.