Он докурил сигарету и точным
движением руки бросил окурок в урну. Я последовала его примеру. Тут
дед внезапно приобнял меня за плечи.
- Не горюй, Николавна. Жизнь все
расставит по полочкам. Вот увидишь.
Я благодарно улыбнулась в ответ и
посмотрела вдаль, где ровными полосками золотились и искрились на
солнце поля спелой пшеницы. Через три дня начнется уборочная. У
меня совсем мало времени, чтобы попытаться всё исправить.
Когда вернулась в директорский
кабинет, руководство уже стало собираться в ресторан. Никто,
похоже, и не ждал моего возвращения. Мужчины выглядели
недовольными. Видимо, беседа оказалась неприятна для обеих сторон.
Я быстро собрала все свои пожитки и отнесла в кабинет, который в
другой момент порадовал бы свой чистотой. Но сейчас я всего лишь
устало опустилась в кресло и, положив голову на стол, прикрыла
глаза. Всего на минуточку и три секундочки.
На банкет мы ехали с Васьком вместе.
Я упиралась всеми конечностями. Очень не хотелось оставаться с ним
наедине. Он ведь обязательно станет отношения выяснять. А мне
сейчас было не до этого. Все мысли и чувства были о другом.
Но Луганский был в своем репертуаре.
Мрачно зыркнул, тихо рыкнул, и я решила, что лучше подчиниться.
Снова поминая недобрым словом человека, придумавшего внедорожники,
взобралась на сиденье и смиренно сложила ладони на коленях в
ожидании.
Как только директор устроился рядом,
сразу же повернулся ко мне и, обхватив своими загребущими лапами,
крепко поцеловал. Признаться, мысли, ну те которые «о другом»,
разом разбежались, как испуганная стайка рыбок. До чего же он
хорошо целуется. Расслабилась в теплых объятиях и с тихим вздохом
вернула поцелуй.
- Я не знаю, чего мне больше хочется:
прибить тебя или залюбить прямо в этой машине, - тихо признался
Луганский, поглаживая меня по спине.
- Бьет -значит любит, - с сарказмом
промурчала я, - поэтому любить в машине не стоит.
Видимо от сердца у него отлегло. С
лица сошла напряженная маска, уступив место искренней улыбке.
Взгляд стал мягче, исчезла напряженная складочка между бровей.
Таким Васек мне нравился гораздо больше.
- Мы поедем или как? – прошептала
я.
- Или как, - так же шепотом ответил
он и снова стал ласкать мои губы.
Я, может быть, и поддалась его
страстному порыву, если бы краем глаза не заметила, как машина
Петермана уже выехала за пределы базы.