- Вот видите, а вы говорите -
оставить. Своего «Мерина» небось не оставили бы. Вот и я мою
ласточку, - он любовно погладил корпус, - не брошу. Буду до смерти
ездить на ней. Всё равно Михалыч другой машины не даст. Эта и так
почти новая. Всего тринадцать лет отбегала.
Он порылся в багажнике и выудил
трехлитровую банку самогона, видимо припрятанную на особый
случай.
- Может подзаправимся? - весело
предложил он.
Усталость как рукой махнуло. Я чуть
не запрыгала от радости. Василич – мой герой!
- Василич, где ж ты был раньше?
Почему раньше не достал? Мы бы уже давно за бугор перевалили, -
шутливо пожурила я и искоса посмотрела на немца.
Тот с округлившимися от ужаса глазами
взирал на банку. Видимо, до него не сразу дошло, что это. Я
противненько захихикала. В глубине души, конечно же. Наверняка он
не пьет. Так мы научим! Так научим, что он завтра маму родную не
узнает. Не то, что Виталия Ивановича.
Утро встретило меня диким сушняком. С
трудом приоткрыла один глаз. О боже, кто забыл выключить свет?
Тихонько заскулив, накрылась одеялом с головой и перевернулась на
другой бок, всеми силами стараясь игнорировать сухость во рту.
- Эй, соня-я-я, просыпайся-я-я, -
пропел мужской голос совсем рядом.
Что? Мужской? Это где же я? Одним
молниеносным движением скинула одеяло и резко села, чтобы в
следующее мгновение треснуться обо что-то твердое. Кто-то рядом
тихо рыкнул:
- Черт! Ты опять решила сломать мне
нос!
Одной рукой потерла ушибленный лоб,
второй - убрала с лица волосы.
- Луганский! Чего так
подкрадываешься?! – воскликнула я, узрев Васька. - И вообще! Чего
это ты делаешь в моей постели?
Мужчина ощупал переносицу на предмет
повреждений и усмехнулся:
- А ничего, что это ты сейчас
валяешься в моей?
И тут-то я наконец огляделась по
сторонам. Просторная светлая комната. Почему-то без занавесок. Из
мебели только диван, на котором возлежала я.
- Ой, а чего это я тут делаю?! –
пискнула и посильнее закуталась в одеяло.
Последнее, что я вчера помнила, это
как мы с Василичем и Петерманом, душевно распив чуть больше
полбанки самогона, вели задушевные беседы о жизни. Расположились мы
прямо подле «Нивы», которую, кстати, так и не дотолкали. И всё было
просто замечательно, пока не зазвонил мой телефон. Оказывается, мы
и не заметили, как доплелись до зоны покрытия сети. Пока мой
окосевший взгляд пытался сфокусироваться на экране смартфона,
немец, который в пьяном состоянии оказался очень добродушным малым,
посмотрел мне через плечо.